LITMIR.BIZ

Скачать книгу

походника выходило по два степняка. Одна печаль – брат голову сложил в степи, и забота о вдове брата и двух его дочерях ложилась на его плечи. Но то ли Белбог вспомнил о Гуснаре, то ли племянницы испугались того, кто над ними теперь хозяйничать будет, и на общем круге по очереди спросили:

      – Чем мы, родичи, не воины?

      Обычай такой: если из похода отец, муж или брат не возвращался, северянка имела право объявить о своем желании стать воином. Бездетным был особый почёт, – их отправляли в пограничные городища, где они жили, учились воинскому делу, а чаще готовили и обстирывали несших там воинскую службу северян. Там нередко и семьями обзаводились.

      Вот сироты и решили выбрать для себя такую судьбину. Гуснар усмехался, – ему-то такой исход только на руку. Одинокая вдова – не обуза, a находка. Будет работать, рта бояться открыть. Заступников нет же!

      Вдова, как увидела, что неразумные дочери вытворяют, недолго думая, сама задала вопрос:

      – Чем я, родичи, не воин?

      – Воин. – Отвечают старцы и головой качают – на их памяти такого не случалось.

      Гуснар от везения чуть не закричал, в последний миг стерпел, лишь довольно улыбнулся. Радость не осталась незамеченной. По рядам северян пошёл гулять недобрый шепот.

      – Повезло. С ним никто жить не хочет.

      – Лютый и есть лютый.

      Кто-то высказал: раз девки воинами назвались, – нечего Лютому степняков за убитого брата давать.

      Гуснар молчит, только примечает, кто больше всех возмущается. Он найдёт, как отомстить обидчику, – стрел-то в боях много припас.

      – Нечего попусту шуметь, – требуют старцы. – Обычай не нами заведён и не нам его менять. Если девки так решили, тому так и быть. А работных сколько полагается, столько и будет.

      Так в роду Гуснара оказалось четыре раба, срок их службы был немалый – пять лет. Он оставил бы у себя их навечно, но нельзя. Обычай велит невольников держать строгий срок. Потом пусть горемычные домой возвращаются и всем рассказывают, что северяне – народ добрый и не воинственный. Не трогай их – сами не начнут, а если обидел, тогда держись.

      Другие северяне по доброте своей и на радостях, что вернулись живыми и невредимыми, на совете решили отпустить пленников через три года. Это – другие, а Гуснар не стал слово давать.

      – Что три лета? Маловато. Пущай работают.

      – Что ты, Гуснар?! Зачем поперёк других лезешь? – вступились за степняков воины. – Сказано три лета, и всё тут.

      – Кем сказано? Тобой, что ли? – Обратился он к ближайшему северянину и выбрал-то самого тихого и спокойного. – Или тобой?

      – Нами, – отвечают ему разом.

      – Ну, вами сказано – три лета, вот и держите слово. Я же зарекаюсь – через пять лет отпущу работных. – Сказал, как отрезал, Гуснар и пошёл с круга.

      Хотел ему кто-то возразить, но сдержали его – чего, мол, с ним говорить. Пущай, как хочет. Лютый, он и есть лютый.

      Отработали степняки честно, но только двое из них были отпущены, другие не дождались свободы – ушли к предкам. Что

Скачать книгу