Скачать книгу

align="center">

      Послание в Черногорию

      Где степь выхаживала Разина

      и Ермаков производила,

      одна трава лишь непролазная

      на заповеданных могилах.

      В них казаки укрыты здешние,

      чья слава тихий Дон венчает,

      и по апрелю ветры вешние

      их в люльке вечности качают.

      Не видно тех, кто в пору смутную

      Романовых на трон сажали

      и силою своей могутною

      их от врагов оберегали.

      Хранил мой пращур героический

      портрет царя в суме дорожной,

      но грянул на Руси трагический

      год революции безбожной.

      Был царь убит, никем не понятый,

      и воцарился дикий холод,

      и рухнул стяг, донцами поднятый,

      и раздробил свободу молот.

      Лишь Крюков с Кумовым, писатели,

      клялись быть верными до гроба

      родному краю. Показательно,

      что вместе с ним погибли оба.

      Все революции кончаются,

      есть и у дерзости пределы;

      средь черногорцев отмечается,

      что царь для сербов много делал.

      Достойно есть, что память сербская

      споменик зиждет Николаю —

      пускай исчезнет накипь дерзкая

      и правда высится живая.

      Стихи написаны по просьбе черногорских друзей по случаю установки бюста Николая II в монастыре святого Симеона Байдабского, расположенного близ Подгорицы; стихи переведены на сербский язык, напечатаны в тематическом сборнике и в черногорских газетах

      Ф. Крюков и Р. Кумов – писатели, выступившие на стороне народных повстанческих сил в гражданской войне на Дону и ушедшие из жизни в тот период

      Споменик – памятник (србск)

2018

      На могиле брата

      …

      Он жил без оглядки, без экивоков,

      поумерить бы пыл, но, видно, не получилось,

      а на наших дорогах лучше не разгоняться…

      Прямодушные люди не живут долго,

      околичность выламывает им суставы,

      дрянные обстоятельства и равнодушье

      мостят им дорогу на кладбище.

      Или России своих сыновей не жалко,

      или выдумана нами Россия,

      и нет у неё ни души, ни сознанья,

      только на карте мы её и видим.

      Правда, мы её наблюдали близко,

      но какие наши горизонты —

      степь, река да добрые люди,

      а потом как поедешь, поедешь…

      И повсюду-то одно несогласье,

      эта косность, мелочность, лицемерье,

      эта трусость рядом с похвальбою,

      эта зависть, тупость, вероломство.

      Работал как вол, а получал мелочь,

      но жить тебе, брат, всегда хотелось.

      …

      Мы вышли из толщи народной

      с надеждой её поддержать,

      массив трудовой, плодородный

      насытить, а не исчерпать.

      И жили мы в толще народа,

      в убежищах вольных племён,

      как нам повелела природа

      и определил

Скачать книгу