Скачать книгу

внутренней безопасности располагалось на самой набережной. Сейчас был высокий прилив, слияние лун: штормило, волны ударяли в массивное ограждение, порой перехлёстывая его. Пока Николас шёл к машине, его дважды обдало снопом брызг.

      Он вырос на берегу и распознавал настроение моря по запаху, как зверь. Возле фермы море жило своей жизнью: немногочисленные людские селения не тревожили его, настроение его менялось вольно, подчиняясь только циклам двух естественных спутников. Море, омывавшее Плутоний-Сити, было испуганным и недобрым, настороженным и печальным.

      Сев в машину, Николас попросил водителя сделать круг над городом. Тот понимающе уточнил, не сесть ли где-нибудь в парке, и Николас ответил: нет, нет… Едва ощутимая вибрация движущейся машины успокаивала его, и, кроме того, в парке он бы не смог отделаться от мысли, что теряет драгоценное время зря. Пока машина шла, можно было не торопиться…

      «Что думает Шукалевич о неудавшемся покушении? Разумеется, он ничем не выдал себя и выводы делать не из чего. Но что он мог бы думать? Что думал бы на его месте я? Фрайманн уже доложил Шукалевичу, что подозревает в покушении инсценировку, – вспомнил Николас. – Итак, сначала пришёл Эрвин, подозревавший меня, потом я, подозревающий Эрвина… Стерлядь выглядел довольным. Пожалуй, он в самом деле доволен, всё обернулось удачнее, чем он мог ожидать.

      Далеко идущие планы, надо же… Любопытно, чем Стерлядь занят сейчас. Вероятно, размышляет, как лучше ко мне подобраться. Это было бы очень неплохо, решил Николас, потому что, во-первых, лучше я, чем товарищ Кейнс, а во-вторых, подбираться ко мне он будет очень долго. Товарищ Реннард станет осторожничать, ломаться, просить время подумать и строить из себя оскорбленную невинность… А потом отправит гражданина Шукалевича на расстрел. Вот уж точно – недрогнувшей рукой.

      И Эрвин Фрайманн его расстреляет.

      Фрайманн…»

      Машина шла ровно, как по натянутой нити. По нити, протянутой над бездной… Внизу проносились жилые кварталы: одинаковые крыши-парковки, бесконечные прогулочные аллеи, по которым так хорошо побегать на заре или покататься на велосипеде, густые тёмно-алые кроны местных растений, среди которых изредка, точно изумруды среди рубинов, вспыхивали зелёные земные деревья. Николас прислонился виском к стеклу. Машина у него тоже была импортная, с коррекционным силовым полем. Багряное море листвы под днищем бушевало так же, как лиловый океан на востоке: ветер дул страшной силы. Таратайку отечественного производства сейчас трясло бы немилосердно и сносило с курса. Недаром вон они, отечественные, все стоят на парковках… «Взяться бы за Этцингера, – подумал Николас, – он начупр промышленности или мышь полевая? Но я же знаю, сколько у него работы, он ночами не спит, как я… вот станет поспокойней чуть-чуть, пройдёт лет пять тихой жизни, и будем строить благополучие…

      Станет спокойней? Тихая жизнь?

      В это должен верить гражданин. За это должен драться солдат. А я революционный начупр, я сижу наверху, и с одной стороны от меня Неккен, а с другой – Манта: два великих

Скачать книгу