Тропинка к Пушкину, или Думы о русском самостоянии - Анатолий Бухарин

Скачать книгу

лицом, в резиновых чунях: «Че шары-то вылупила – все равно жрать нечего!»…

      …Резкий свист кнута объездчика, разом скосившего моего приятеля Равильку за шляпу подсолнуха…

      …Холодный, гулкий зал школы-церкви. Оборванная толпа синих от голода ребятишек, с которыми я пою утренний гимн Советскому Союзу…

      …Выжженная солнцем и голодом жаркая казахская степь…

      Мелькали лица, города, полустанки, но не исчезало бледное, с волчьим оскалом лицо человека в белых бурках, который назидательно гнусавит: «Мы – великая страна! У нас даже морозы самые сильные!»

      Алексей Михайлович давно закончил читать, а я, во власти нахлынувших воспоминаний, молчал.

      Это было не потрясение, нет. Это было озарение. Неизвестный поэт властно вторгся в мое сознание и заставил посмотреть прямо в глаза черту.

      Наконец я спросил:

      – Кто? Кто автор?

      – Мой колымский друг.

      Я не стал уточнять и допытываться у этих внимательных, испытующих глаз. Ясно: Михалыч берег товарища. Да и зачем уточнять? Дело сделано. Башня, в которую меня замуровали, взорвана, и душа ожила в живительной струе первой правды. Тогда я еще не знал, что эта струйка уведет меня в страну «внутренней эмиграции».

      Осушили на посошок, и я стал прощаться, но бригадир придержал меня, железной клешней стиснув мою ладонь:

      – Тебе надо учиться, и учиться в Москве, куда вернулись последние могикане. И помни: никогда не отказывайся от себя, от своего Я. Пока живешь– не умирай!

      Мы обнялись…

      И вот, тридцать лет спустя, я снова пережил то светлое воскресение и узнал имя автора тех взрывчатых стихов.

      Это был Варлам Шаламов.

      1995

      Душа хранит

      Страдает, всякий, кто живет.

А. С. Пушкин

      В октябре восемьдесят шестого года в Челябинском клубе книголюбов я встретил Геннадия Суздалева. Он только что вернулся с Высших литературных курсов и делился еще не пересохшими московскими впечатлениями, а я в ту пору живо интересовался новым голосом в русской поэзии – Татьяной Смертиной – и, конечно, не утерпел, спросил:

      – Что она нового написала? Где прочесть?

      Геннадий Матвеевич с досадой отмахнулся:

      – Татьяна? Пишет, витийствует! – и неожиданно задал вопрос: – Прасолова читал? Привез его сборник и, представь себе, не могу оторваться.

      На уме вертелось, но убей – не помню, где встречал этого поэта. А Суздалев, не дожидаясь ответа, загадочно улыбнулся васильковыми глазами и начал читать:

      Я умру на рассвете,

      В предназначенный час.

      Что ж, одним на планете

      Станет меньше средь вас.

      Не рыдал на могилах,

      Не носил к ним цветов,

      Только все ж я любил их

      И прийти к ним готов.

      Я приду на рассвете

      Не к могилам – к цветам,

      Все, чем жил я на свете,

      Тихо им передам.

      К лепесткам красногубым,

      К листьям, ждущим луча,

      К самым нежным и грубым

      Наклонюсь я, шепча:

      «Был всю жизнь в окруженье,

      Только

Скачать книгу