Аккорды мракобесия. Книга третья - Василий Варга

Скачать книгу

облегчился в утку и вытер секретное место свежим полотенцем, а затем подошел к открытому окну с железной решеткой, как было согласовано ранее, он, к своему ужасу увидел, что крест на месте, всплакнул от обиды и стал рассматривать нерадостную картину.

      От гостиницы в сторону Театральной площади тянулся Охотный ряд – сплошные деревянные одноэтажные дома, торговые лавки, среди которых возвышался Дом союзов – Бывшее дворянское собрание. Узкая Тверская улочка от бывшего дома генерал-губернатора, национализированного и разграбленного московскими большевиками, теперь называется Моссоветом. Правее Красная площадь, отныне цитадель мировой революции, где вождю надлежит жить, творить, советовать непокорным добровольно отправляться на тот свет, а живущим отдавать мозги на перевооружение. Мозги должны забыть все, что было ранее и думать только о светлом будущем и о нем, гении всех народов.

      Не доходя до Кремля, стояла Иверская часовня, с которой тоже необходимо покончить. Возле Иверской постоянно, как мухи, лепились пролетарии с протянутой рукой. Это свои люди, это пролетариат, само что ни на есть преданный советской власти: дай им оружие в руки и кусок хлеба, они снесут все на свете даже эту Иверскую часовню, чтоб не дразнила пролетарское око.

      Большинство московских улиц, как и в Питере, после Варфоломеевской ночи выглядели пустынными, но в этой пустынности было что-то жуткое, непредвиденное и непредсказуемое.

      И, тем не менее, в Москве в то время, в 1918 году насчитывалось около 400 автомобилей, ходили трамваи хоть и довольно редко, без какого-либо графика из-за плохой подачи электроэнергии.

      Еще были извозчики, зимой сани на два седока, а летом пролетки. Магазины и лавки, как правило, были закрыты, на дверях висели ржавые замки. В тех лавках, что были открыты, выдавали крупу, пшено пролетариату по карточкам, да по кусочку мыла на месяц.

      Зато вовсю преуспели спекулянты, они торговали из-под полы чем угодно, начиная от фунта сахара и кусочка масла до наркотиков. Даже рваные солдатские штаны, да рулоны превосходного сукна да бархата можно было приобрести за деньги, конечно, но не по талонам. Не работали известные московские рестораны, закрылись трактиры и общественные столовые, где раньше наливали жидкий суп бесплатно. Но процветали различные ночные кабаки и притоны. В Охотном ряду, например, невдалеке от «Националя», гудел по ночам пьяным гомоном полулегальный кабак, который так и назывался «Подполье». Сюда стекались дворянчики и купцы, не успевшие удрать из Советской России, выступали поэты декаденты, иностранные дипломаты и кокотки, спекулянты и бандиты. Здесь платили бешеные деньги за бутылку шампанского, за порцию зернистой икры. Тут было все, чего душа пожелает. Вино лилось рекой, истерически взвизгивали проститутки, на небольшой эстраде кривлялся и грассировал какой-то томный, густо напудренный тип, гнусаво напевавший шансонетки. В этих заведениях в последних судорогах корчились обломки старой Москвы. Новая, голодная, оборванная

Скачать книгу