LITMIR.BIZ

      Первыми предвестниками приближения к берегу стали птицы. В открытом море мы часто видели чаек, провожающих корабль отчаянными криками. Иногда птицы садились на палубу, чтобы передохнуть во время длинного путешествия, а иногда белыми точками мелькали вдали, чтобы тут же раствориться в облаках. Даже когда судно окутал туман, чайки как-то умудрялись находить этот одинокий островок тверди земной, и устраивались на снастях и мачтах, с любопытством рассматривая мельтешащих под ними матросов. Я была уверена, что вблизи от берега чаек станет гораздо больше, но всё оказалось совсем наоборот. Звук крыльев перестал нарушать тишину, прекратилась перекличка звонких голосов, и вскоре над морем воцарилось безмолвие. Ветер стих, волны почти неслышно ударялись о борт корабля, и гребцам вновь пришлось сесть на вёсла.

      – Птицы. Их больше нет, – проговорила я, стоя около капитана на мостике.

      – Приближаемся к Мёртвым землям, миледи, – пожал плечами мужчина. – Здесь нет птиц. Вообще жизни здесь очень мало.

      – Припасов для экипажа хватит? – я озабоченно нахмурилась. Не хватало ещё, чтобы люди начали страдать от голода. В предшествующие недели к припасённым на корабле солонине и сухарям добавляли рыбу и птицу, пойманных в океане, но теперь этому, похоже, пришёл конец.

      – Хватит, – уверенно кивнул Реллер. – Да и рыбу ловить можно.

      – Рыба здесь есть?

      – Да, хотя её и мало. Мне думается, рыбы не такие чувствительные, как птицы. Их Мёртвые земли не очень пугают.

      – Хорошо.

      Покинув мостик, я пошла вдоль бортов, пытаясь рассмотреть хоть что-то в молочной белизне. Несмотря на то, что мы приближались к суше, туман стал только плотнее. Даже мои глаза не могли проникнуть сквозь непроницаемую завесу, и я напрасно вглядывалась вперёд в поисках проблеска света.