Скачать книгу
дня одной сидеть. Уж и до туалета дойти даже не может, всё под себя. Слезет с кровати, упадёт и ползает мокрая по квартире, а обратно залезть уже сил нет. Таню тоже можно понять, приятно, что ли, с грязными штанами возиться? Она и так каждый раз постельное бельё стирает, да одеяло как-то сушить надо. Я тоже не могу ездить часто, сама свалюсь. Да и мне не поднять её на постель, она пудовая, приходится звать соседку. Что делать? Что делать?» И так ровно через раз, приезжая домой, она то принимала сторону Харитины, а то – Тани и Серёжи. Я с замиранием сердца слушала про Харитину. Харитина в моём сознании вырастала до неба, превращаясь в огромную Бабу Ягу (она была на неё похожа), она была страшная и противная, и я представляла, как она в грязных штанах ползает по квартире, опрокидывает на себя прокисший суп, ослабевшими от голода пальцами собирает с полу просыпанную кашу, ест её, потом ползёт к двери, слабой рукой стучит в неё, зовёт, зовёт, а никто не приходит. В общем, все бабушкины рассказы оживали в моем воображении. И я жалела Таню и Серёжу, представляя, как они открывают дверь, а им в нос ударяет страшный запах, и они видят полу-умирающую старуху в луже на полу, и им приходится каждый раз отчищать квартиру, мыть Харитину, стирать бельё и уходить, зная, что без них она снова будет беспомощна, не сможет нормально поесть, упадёт, но они не могут дежурить рядом с ней, и они уезжают, и в следующий раз им опять придётся возвращаться в этот кошмар. Я с содроганием представляла себя то Харитиной, то Таней и Серёжей, и то и другое мне казалось ужасным. Бабушка, проклиная «ослиное упрямство» Харитины, «чёрствость» Тани и Серёжи, гололёд, усталость, транспорт, продолжала мотаться на другой конец города в промежутках между приездами Тани и Серёжи, чтобы покормить Харитину, сменить ей бельё и поднять её с полу. Но однажды Харитина умерла. Бабушка опустошённо села на свою кровать и сказала: «Ну вот, отмучалась. А Таня и Серёжа сейчас получат квартиру. Что ж… – Она помолчала. – Зоя бы за ней лучше ухаживала, может, и прожила бы подольше… Но не захотела. – Она снова помолчала. – Сейчас сделают ремонт, переедут и забудут Харитину. Ну что ж, пусть живут, пусть живут. Всё кончено».
Обладая такой железной волей, решительностью, деятельным характером, бабушка, конечно, томилась в рамках своей профессии. Когда она беседовала с докторами о моих бесконечных диагнозах, профессионально оперируя медицинскими терминами на латыни (а бабушка знала одиннадцать языков), они считали, что разговаривают с медиком, и очень удивлялись, узнав, что она филолог. Она и сама говорила, что, если бы не те времена, стала бы врачом.
– Да что ты, какая медицина, детей дворян в то время близко не подпускали к вузам! Отцу, хоть он и был профессор и принял революцию, с трудом удалось сунуть меня на историко-филологический, и то, потому что не хватало учителей.
Ах, эти вечные «те времена»! Они научили тебя выживанию
Скачать книгу
