LITMIR.BIZ

Скачать книгу

люди, со вчерашнего дня начавшие служить, пользуясь своими родственными связями, у меня под носом распоряжались тем, что их не касается…

      – Ваше превосходительство! Я прошу вас не говорить того, что несправедливо, – перебил его Воронцов.

      – Я говорю правду и не позволю… – еще раздражительнее заговорил генерал.

      В это время, шурша юбками, вошла Марья Васильевна и за ней невысокая скромная дама, жена Меллера-Закомельского.

      – Ну, полноте, барон, Simon не хотел вам сделать неприятности, – заговорила Марья Васильевна.

      – Я, княгиня, не про то говорю…

      – Ну, знаете, лучше оставим это. Знаете: худой спор лучше доброй ссоры. Что я говорю… – Она засмеялась.

      И сердитый генерал покорился обворожительной улыбке красавицы. Под усами его мелькнула улыбка.

      – Я признаю, что я был неправ, – сказал Воронцов, – но…

      – Ну, и я погорячился, – сказал Меллер и подал руку князю.

      Мир был установлен, и решено было на время оставить Хаджи-Мурата у Меллера, а потом отослать к начальнику левого фланга.

      Хаджи-Мурат сидел рядом в комнате и, хотя не понимал того, что говорили, понял то, что ему нужно было понять: что они спорили о нем, и что его выход от Шамиля есть дело огромной важности для русских, и что поэтому, если только его не сошлют и не убьют, ему много можно будет требовать от них.

      Кроме того, понял он и то, что Меллер-Закомельский, хотя и начальник, не имеет того значения, которое имеет Воронцов, его подчиненный, и что важен Воронцов, а не важен Меллер-Закомельский; и поэтому, когда Меллер-Закомельский позвал к себе Хаджи-Мурата и стал расспрашивать его, Хаджи-Мурат держал себя гордо и торжественно, говоря, что вышел из гор, чтобы служить белому царю, и что он обо всем даст отчет только его сардарю, то есть главнокомандующему, князю Воронцову, в Тифлисе.

      VII

      Раненого Авдеева снесли в госпиталь, помещавшийся в небольшом крытом тесом доме на выезде из крепости, и положили в общую палату на одну из пустых коек. В палате было четверо больных: один – метавшийся в жару тифозный, другой – бледный, с синевой под глазами, лихорадочный, дожидавшийся пароксизма и непрестанно зевавший, и еще два раненных в набеге три недели тому назад – один в кисть руки (этот был на ногах), другой в плечо (этот сидел на койке). Все, кроме тифозного, окружили принесенного и расспрашивали принесших.

      – Другой раз палят, как горохом осыпают, и – ничего, а тут всего раз пяток выстрелили, – рассказывал один из принесших.

      – Кому что назначено!

      – Ох! – громко крякнул, сдерживая боль, Авдеев, когда его стали класть на койку.

      Когда же его положили, он нахмурился и не стонал больше, но только не переставая шевелил ступнями. Он держал рану руками и неподвижно смотрел перед собой.

      Пришел доктор и велел перевернуть раненого, чтобы посмотреть, не вышла ли пуля сзади.

      – Это что ж? – спросил доктор, указывая на перекрещивающиеся белые рубцы на спине и заду.

      – Это старок, ваше высокоблагородие, – кряхтя, проговорил Авдеев.

      Это были следы его наказания за пропитые

Скачать книгу