Архив барона Унгерна - Олег Новокщёнов

Скачать книгу

себя: кто они? Эллинизированные маргианцы? Ромеи, вкусившие варварские запреты? Крестоносцы, принявшие чуждую веру? Испанские сефарды? Кредиторы арагонской камарильи в Неаполе? Феррарские кондотьеры-клятвопреступники? Папские провокаторы в Унтервальде? Швейцарские мортусы при дворе Филиппа Красивого? Вожаки брабантских гугенотов? Гёзы-конформисты? Соглядатаи австрийского кесаря в покоях Бранденбургских курфюрстов? Заскорузлые ортодоксы, замыслившие посягнуть на романтический ореол принца Гомбурга? Оголтелые прусские юнкера? Вопрос об их генеалогическом древе запутан не менее, чем ирригационная система Мервского оазиса, однако следует признать: они создали ужасную мифологему, не имеющую никакого отношения к барону Унгерну, породили bellua multorum capitum[28], своего рода дрессированного гомункула, – passez moi le mot[29] – коего теперь, удовлетворяя свои похоти, мясницки препарируют самыми кошмарными инструментами, какие только можно сыскать»[30].

      Бесконечные печатные, словесные и эпистолярные баталии подорвали здоровье Моргенштерна, тем более что публицистические памфлеты и выступления ex cathedra[31] не были его единственным занятием. Отказавшись следовать рекомендациям врачей, он в 1929 г. приступил к написанию новой книги, адресованной рафинированному английскому читателю и озаглавленной "The aesthetic testament of baron Ungern"[32]. Из-за недостатка денежных средств он вынужден был параллельно заниматься переводами Хаусхофера на английский и французский языки. Однако переводы отнимали много времени и не доставляли почти никакого дохода. Тогда Моргенштерн с подачи Волноногова и Яжборовского решился открыть собственное учебное заведение – Школу русского миманса. Как отмечали «Русские новости» в обзоре театральных новинок,

      «редко кому-либо доводилось видеть что-то подобное: три серьезных, уже немолодых человека, напялив усы и бороды, отвратительно кривляются и совершают нелепые акробатические кунстштюки… глядя на это безобразие, творимое contra jus et fas[33], решительно не понимаешь, о чем думает полицейский департамент»[34].

      Вслед за появлением многочисленных анонимных доносов полиция потребовала закрыть Школу русского миманса ввиду явного антиобщественного характера этого учреждения[35]. Товарищество «Табль-дот» оказалось на грани нищеты. Всю вину за бедственное положение Моргенштерн возложил на штабс-ротмистра Волноногова.

      Ипполит Волноногов вел в Париже беспокойную жизнь. Пренебрегая условностями, он разгуливал по rue Daru в коверкотовом пиджаке и бумазейных кальсонах строгого покроя, шокируя обывателей, устраивал безобразные сцены в респектабельных ресторанах, позволял себе появляться в опере в изношенном домотканом пончо и дипломатических чулках неопределенного цвета, совершал дикие ночные вылазки, во время которых шествовал по набережной Сены с факелом в руке, весь с ног до головы закутанный в безразмерный воротник

Скачать книгу

<p>28</p>

Многоглавое чудовище (лат.).

<p>29</p>

Простите мне это слово (франц.).

<p>30</p>

После этого во многих отношениях примечательного письма во французской печати развернулась острая полемика между Алоизием Моргенштерном с одной стороны, и Бенедиктом, Вильгельмом и Гедеоном Маргенштернами с другой. В пылу дискуссии противники не брезговали никакими аргументами и из статьи в статью переходили на личности. Достаточно сказать, что Моргенштерн называл братьев «немвродами», а те, в свою очередь, с плохо скрываемым ехидством именовали его «Эриком Яном Хануссеном унгерналистики».

<p>31</p>

С кафедры (лат.).

<p>32</p>

«Эстетическое завещание барона Унгерна» (англ.). Книга так и не была закончена по причине неуклонного ухудшения состояния здоровья автора.

<p>33</p>

Против права и нравов (лат.).

<p>34</p>

Русские новости. – N6, 1930.

<p>35</p>

Эти события происходили на фоне сложного политического и общественного климата, вызванного выстрелом Горгулова в мае 1932 года.