LITMIR.BIZ

      Туча ползет черепахой огромной,

      Неповоротливой галапагосской,

      Панцирь несет на себе она темный,

      Сверху он выпуклый, снизу он – плоский.

      Движется сонная туча лениво,

      Греясь на солнце блестящем полдневном,

      Щурится от золотых переливов

      И наслаждается тишью, наверное.

      Во всех лицах,

      Влюбиться

      В которые

      Уготовано

      И суждено,

      Будет видеться

      Мне

      И мниться

      Лишь твое —

      Лишь одно!

      Бывает, мне снится

      Крылатая птица,

      Парящая в небе.

      Свободная птица

      Летает, кружится,

      Не зная печали,

      Не зная сомнений.

      О, как я мечтаю

      Порой обратиться

      Той вольною птицей,

      Чтоб в небе кружиться

      И с облаком слиться.

      В этой бездне мрак кромешный,

      Ветер плачет безутешно,

      Плачет, стонет, гулко воет —

      Не меня ли он хоронит?

      Не по мне ли эта тризна?

      Эти плачи, эти стоны?

      Может быть, я только призрак

      В сумрачной ладье Харона?

      Я погружаюсь в омут тишины,

      Тоска, что камень, – тянет вниз, на дно,

      Показывая мне дурные сны,

      А в глубине темно, темно, темно.

      За тонкую рукой хватаюсь ветвь

      Надежды, что по-прежнему жива.

      В водоворота злую круговерть

      Не упаду, и не сомкнется мгла!

      Луна расплывчатым пятном

      На небе светится ночном.

      Она – блестящий светлячок,

      Она – в тумане поплавок,

      А небо – темная река,

      Чьи волны – это облака.

      Грызи, грызи лиану зла

      Отважный, добрый пёс!

      Чтоб зелень выше не ползла,

      Чтоб корень вглубь не рос!

      Грызи ее!

      Вся пасть в крови,

      Но силы не жалей!

      Со мной ее бутоны рви,

      Давай покончим с ней!

      Отчего, мое глупое сердце,

      Ты так мучишься: плачешь, тоскуешь?

      Никуда от печалей не деться,

      Оттого ли, что я не рискую?

      Оттого ли, что в гавани тихой

      Моя лодка стоит на приколе?

      Оттого ль, что так страшно, так дико

      Мне умчаться в открытое море?