LITMIR.BIZ

      Дверь в квартиру с грохотом распахнулась. Варвара Петровна пинком загнала дочь в прихожую. Кое-как сняв сапоги (мокрые от ливня пальцы плохо слушались), встала перед ней. Хоть она и была стара, её породистое морщинистое лицо обычно выглядело очень мило, однако далеко не в этот момент. Сейчас она напоминала человека, готового совершить убийство. Валентина Ивановна не перечила – мать была единственной, кого она боялась и уважала.

      –О чём ты только… – шёпот Варвары Петровны был слышен по всей квартире, – Ты что, чёртова психопатка? Ты хоть немного подумала о последствиях?

      –Мам…

      –Я знать ничего не хочу! Ты расстроилась, сорвалась, Дима попался под горячую руку – мне наплевать. Вспомни, хоть на секунду, вспомни, что было шесть лет назад. Он не разговаривал год! ГОД, ВАЛЯ! – как видно, Варвара Петровна хотела сказать своей дочери слишком много, а потому голос становился всё громче под натиском гневных, справедливых мыслей, – Мы потратили столько лет на то, чтобы выстроить с мальчиком отношения, добиться его доверия! И он доверял. Он доверял мне, доверился тебе – и пожалуйста, его уничтожила родная мать!

      –Я не…

      –УНИЧТОЖИЛА! – взвизгнула Варвара Петровна, топнув ногой по деревянному паркету, – Ты потеряла сына, ты понимаешь?! Его нет. Ты убила его в тот самый момент, как решилась на этот… этот…

      –Я его воспитывала! – закричала Валентина Петровна не хуже матери, которая выпучила глаза так, что те грозили вылететь из орбит. –Ты говоришь совсем как тот мужик со школы! А у меня, между прочим, не было злых намерений!

      –Ах, вот как. Знаешь, Валя, благими намерениями выложена дорога в ад. Мне страшно подумать… Господи, я даже не хочу думать, я просто не хочу…

      Она в изнеможении открыла дверь в коридор и замерла. На светлом фоне тускло освещённого фонарём окна был виден силуэт. Пышное платье сбилось, с него капала вода – как видно, Дима попал под дождь.

      –Можно уже его снять, мам? – абсолютно пустым тоном проговорил он.

      В наступившей тишине тикающие часы на стене были слышны особенно хорошо. Варвара Петровна тихо, словно пытаясь не нарушать это безмолвие, в обмороке осела на пол.