Папа. Мозаика прямого набора - Данил Александрович Яловой

Скачать книгу

вместе с коровами. Сергей пригнал! Засвистел на задах. Ваши, Любовь Сергеевна? – спрашивает. Наши, – говорю. Да как, скажи, уследил за ними!? – удивлялась бабушка.

      «Так вот она, – цена молока! – восхищался про себя мальчик, очень довольный и собой, и находчивым дедушкой, и заботливой бабушкой, и тороватым Семёном, и жарким, но уже отошедшим в прошлое днём со всеми его трудностями, и особенно довольный этим уютным, поздним вечером, – так вот чего сто́ит этот вкус!».

      Николай Данилович поблагодарил хозяйку за ужин, поднялся из-за стола и прошёл к себе в комнату. Данил улизнул следом; воровато пробрался в прихожую, взял позабытый дедом узелок с курицей и, спрятав его под рубашку, отнёс в кабину «полуторки».

      Завтра покос.

      И в коровнике, и в доме Яловых до поздней ночи не выключали свет: Любовь Сергеевна, сегодня действительно очень поздно, доила коров. Николай Данилович, передохнув с полчаса, управлялся со скотиной. Мальчик крутился рядом, – да всё рыскал по яслям. То тут, то там найдёт одно, два яичка: иное чистое, будто с картинки; иное – в помёте.

      Куры с самых сумерек ушли на насест. В темноте овчарни блестели недвижные глаза вечно напуганных овец, а коровы продолжали спокойно пережёвывать свою жвачку, ожидая, пока хозяйка закончит доить и смажет смальцем порожние вымя.

      Как тогда

      Три погорельца в одном доме. Каштанидзе из следаков. Вызвали труповозку. Пока дожидались медиков, сбагрил дело на меня. Взял в работу. Пожилая женщина в голос: «Мой сыночек!».

      Год назад я так же стоял в вестибюле городской больницы и не смел поднять глаз. Женщина беззвучно рыдала, сурово молчал мужчина. Супруги.

      – Ты убил моего Серёженьку! – и – Мой сыночек! Мой единственный сыночек!

      Так же, как теперь и эта вот старушка. Будто придавили железобетонной плитой: невозможно продохнуть. Развернуться и уйти тоже нельзя.

      Так же, как и тогда.

      Есть только один способ не сойти с ума от запаха жареной человечины. Пока же я всё пропускаю через себя. В конце лета сменил фамилию. «А почему Яловой? Взял бы сразу Одер», – шеф пошутил.

      – Сюда! – прервал мои размышления майор.

      Вся следственная группа разместилась в соседнем доме. Забор остался забором только местами; штакетник прогнил, осунулся. Окна прихожей без стёкол, заколочены досками. С потолка единственной комнаты, меж матиц прорастая некогда белым проводом в оклеенный обоями потолок, свисала лампа накаливания ватт на шестьдесят. Несмотря на утро, внутри было мрачно. При всём при этом было видно, что жильё обитаемое.

      – Дай точный адрес.

      – Без адреса. Пиши: Водораздел, улица… За кладбищем сразу направо, короче, и первый поворот налево. Э! Как тебя?

      – Куцый.

      – Зовут как, грёб твою мать!?

      – Куцым зовут. Но вообще на Василия именины пришлись.

      – Что это за улица?

      – Да чёрт её знает, начальник. Я этих улиц не различаю.

      – Поругайся мне тут. Ты́ хозяин?

      – Не. Хозяина нету. В Казинке он.

      – Ты́ тогда какого беса тут околачиваешься?

      – Так

Скачать книгу