Рукопись, найденная в Верхнем Заливе или Белая Лошадь - Анна-Нина Коваленко

Скачать книгу

из кармана пачку денег, батюшки! И эта… с им… да ещё дитя, вошли в комнату Лидии Владимировны… О чём-то там поговорили… Aха, уже вышли, он – заперев на ключ комнату (похож как на Ивана Владимирыча, надо ж!); ушёл совсем, а эти – к себе… нет, она за пальтом; уже показалась одетая, с одетым ребёнком на руках…

      Алевтина сделала ещё одну, последнюю на сегодня, попытку поговорить, я же, буркнув «извините», выскользнула на площадку. В отчаянии А. Б. подбежала к окну (своему), вскочила на подоконник и заорала, указуя пальцем на убегающую от общения (из подъезда – вдоль по улице) молодую мамашу с дитём на руках: – Ка-ра-у-у-улл!

      Прохожие отреагировали моментально, погнались… Есть фильм «Я шагаю по Москве». Tам юный, симпатичный Никита Михалков в самом деле шагает по Москве, по ночной, и напевает песенку, в ней слова: «Мелькнёт в толпе знакомое лицо…» Песенка плюс никитина улыбка – лучшая визитка Москвы и её обитателей. Совсем другие, т.е. совсем не знакомые мне лица мелькали за моей спиной в тот вечер, когда я бежала по ночной Москве. Лиц было много, а выражение одно, единое: догнать, схватить, уничтожить. Не было в них пощады к ребёнку, прижавшемуся ко мне, обхватившему ручонками мою шею, и оттого страх перед ними развивал во мне титаническую скорость. Арка… Темно… Hет, не уйти: догнали, настигли под аркой. Топот ног. Окружили. Хромой мужичонко-активист толпы обругал матом, заехал пару раз по голове. Силуэт толстой бабы дёргает за полу пальто, тащит в свою сторону, в темноту. Боль: выдран клок волос; холодит: кем-то оборваны пуговицы на память; вспышки глаз; запах лука, выдохнутый чьим-то «Шлюха». Отмечаю лишь: Снежана цела… Появился милиционер, отвёл нас в сторону, я рассказываю ему о событиях дня, толпа ненавидяще ждёт…

      Кафетерий ещё работает. Отпущенная, растрёпанная, поцарапанная, со Снежаной на шее приближаюсь к прилавку: «Сосиски, хлеб…» (ребёнку) «Кофе…» (мне) Стойки высокие, отхожу в угол, к окну, усаживаю мою девочку на подоконник, та в шоке от пережитого, не отцепляется от моей груди и не реагирует на запах еды.

      – Ребёнок-то крещёный? – голос соседа по подоконнику. Cвященник! Густые длинные седые волосы струятся из-под шапки по чёрному облачению…

      – …Извините за неуместный вопрос. («Нет, почему же…») Вижу, вы обе расстроены. Была нанесена обида. Видите ли… Вспоминая Христа и прочих святых страдания…

      – Гражданин! Поп! – прикрикнула на святого отца женщина в грязнобелом из-зa прилавка. – Поел – уходи!

      Тот повиновался, встал, перекрестился, потом извлёк из кармана и протянул мне бумажку – адрес церкви для святого крещения. Сидевшая доселе неподвижно Снежана, следившая за разговором, за происходящим, вдруг отлепилась от моей шеи, взяла у него из рук адрес и положила себе в карман пальтишка. Он – поцеловал нас обеих в лоб, вышел.

      Алевтина Борисовна ещё не спала, явно поджидала нас, чтобы пройти мимо из кухни напудренной-нарумяненой, с торжествующей улыбкой на неровно подкрашенных губах. Hе доходя до ванной,

Скачать книгу