Скачать книгу

к другим беднякам не осталось.

      Андрей слушал Лукерью, открыв рот, даже про пирог забыл. А та продолжала: – И вот снится Панкрату сон. Чудинка, якобы, говорит ему: «Тяжкие времена идут. Снеси-ка ты, Панкрат, все золото, что я тебе дала, на остров посреди болот, да и закопай». Панкрат послушался и понес добро свое на топь. А там чудинка его уж поджидает. «Люб ты мне был, охотник, да ошиблась я в тебе. Навеки быть тебе сторожем этому золоту». И оторвала Панкрату голову, потому как силищей владела нечеловеческой. Вот с тех самых пор и ходит по болотам горе-охотник. Лукерья перекрестилась. – Вот такая история, Андрейка.

      Андрейка заслушался бабушку. И мерещились ему топи черные, непролазные, с елями могучими. А мимо них ходит безглавый призрак Панкрата. От страха мотнул головой: – Баба Лукерья, а правда ли все это? Уж больно на сказку похожа.

      – Вы, городские, уже ни во что не верите. Вот если бы ты здесь уродился, да пожил бы, тогда по-другому заговорил. Она снова пошарила у себя за спиной и угостила мальца еще одним пирогом.

      – Спасибо. А что, баба Лукерья, на остров тот так никто и не заходил?

      – А что это ты про купца вспомнил? – Лукерья строго поглядела на Андрейку. – Аль задумал чего? Гляди у меня, – она погрозила сухим пальцем, – вот матери скажу как…

      Весь мокрый от утренней росы Андрей прятался за школой в посадках. Симохи все не было. Серега…тот струсил, хоть и соврал, что отец его отлупил. А Симоха не должен подвести. Андрей маялся и боялся, что найдут его здесь. Вот и работники уж на ферму пошли, а Семки все нет. И Андрей стал потихоньку красться к дому Тараскиных. Но еще не доходя понял, что случилось. Над всей деревней полился бесконечный ор Симохиной матери. А сквозь него пробивался чуть слышный скулеж самого Симохи. «Ну все, остался я один. Ну нет! Все равно пойду! Возвращаться – плохая примета».

      Вернувшись к школе, он подхватил припрятанный рюкзак и зашагал к лесу. Что ни говори, а одному-то боязно. Но Андрей решительно мотнул головой. Нечего сейчас плакаться, вот найду остров, клад купеческий, вот тогда все рты и поразевают. Парень приободрился.

      У старой кривой сосны, в глубь леса, шла чуть заметная тропка. О ней и говорил Симоха, когда они обсуждали детали своего похода. Глянув на темный ельник, Андрей невольно передернул плечами, но свернул на тропу и скоро зашагал, сшибая верхушки кустарника сломанной по дороге жердиной.

      «Пройдя по тропке, увидишь березу с обугленной верхушкой; ее молнией шарахнуло», – вспоминал он Симохин рассказ, – от нее свернешь левее, а дальше и начинается болото. Сразу почуешь, как гнилью потянет…»

      …Автобус снова качнуло, и Андрей спросонья чертыхнулся. Открыл глаза, бабулька, что ехала с ним недобро на него глядела. Андрей виновато улыбнулся и кивнул женщине, мол, все нормально.

      Сны с недавних пор совсем одолели его. Казалось, что все забыто, ан – нет. Вот ведь, двадцать лет прошло и не вспоминал о походе том, а здесь истомился весь. И словно зовет его кто-то. Или будто забыл чего.

      Вот, наконец, и деревня. Не стоит заходить, решил

Скачать книгу