Не под пустым небом. Роман-трилогия «Побережье памяти». Книга вторая - Мария Романушко

Скачать книгу

к цветущим морям

      летишь через рвы и колдобины,

      над твердью крылато паря…

      * * *

      Он любил рисовать цветы, она любила писать о цветах.

      Она любила писать о цветах, полных свежести и аромата, рвущейся из всех бутонов жизни…

      Когда природа подымает голос

      до напряженья, равного любви,

      из почв встаёт сонливый гладиолус,

      и солнце говорит ему: живи!

      …

      Чем станет он?

      Он весь – живая тайна,

      он весь – надежда,

      скопище надежд.

      Но вот уж многоликое блистанье

      в зелёном плене проторило брешь…

      Ему нравилось рисовать увядшие цветы, и я с тех пор нахожу необыкновенную красоту в увядших цветах.

      «Увядшие цветы в разбитой вазе, в расколотом пространстве» – одна из моих любимых каптеревских картин. Красота старости, увядания, проявление новых очертаний, нового смысла. В увядшем цветке заостряется его суть, его смысл.

      Разбитая ваза, расколотое пространство… Разбивается видимое – чтобы стало видно Невидимое… Разрывается кокон – из которого вылетает бабочка смысла, бессмертия…

      * * *

      Всё чаще в стихах Людмилы Фёдоровны о цветах слышалась мелодия преображения:

      Одуванчика душа

      покидает стебель:

      звёзды белые пушат

      над горячей степью.

      Ничего не увидать

      за летящим пухом…

      Значит, надо увядать,

      чтоб воскреснуть духом?

      Вянут жёлтые тельца,

      догорели свечи…

      Дым к подножию Творца

      тянется навстречу.

      * * *

      Он был «жаворонок», она – «сова».

      Он вставал рано, пил вчерашний чай, выходил во двор покормить птиц. Потом шёл в булочную, или ехал на Центральный рынок на Цветном бульваре. Возвращался, закрывался в своей комнате и работал…

      Она вставала около полудня. Иногда позже. Смотря во сколько уснула. Заваривала свежий чай. Он выходил из мастерской, пили чай вместе. Иногда в это время заходил какой-нибудь дневной гость. Частенько этим дневным гостем была я.

      К чаю обычно был хлеб и сыр. Помню, как к чаю у них был лишь один плавленый сырок на двоих. Но это их нисколько не печалило. Друзья, зная скудость их стола, всегда старались принести что-нибудь к чаю. Это было так приятно – принести кусок любимого ею сыра «чеддер», или пакетик любимого им сухого зелёного сыра. Или ещё что-нибудь вкусненькое. Они радовались, как дети…

      Итак, пили вместе чай. Потом Валерий уходил в мастерскую. Иногда звал посмотреть новую картину. Иногда приносил её на кухню.

      Он называл свои картины смешно и небрежно – «замазючки». Это от скромности и от застенчивости.

      * * *

      …А после ухода вечерних гостей начинался её рабочий день, точнее – рабочая ночь. Она писала по ночам…

      А перед сном, уже на рассвете, оставляла в кухне на столе озорную записку с каким-нибудь смешным рисунком – для Валерия. И своё новое стихотворение.

      Тебе,

Скачать книгу