Истинно мужская страсть - Вячеслав Михайлович Карпенко

Скачать книгу

подушкой поскуливание, резанувшее его, судорогой скрюченное тело под одеялом ощутил, присаживаясь на край: «ну что ты, душа», услышал: – И не любил он меня, Кирилл твой! Кто я теперь… ни девка, ни баба, ни вдова-а, может его и в живых уж нет на войне той, – слово в слово помнил и теперь, даже мысли, ею пробужденные, помнил: – «Окстись, девка, грешно тебе так. Чем он плох с тобой был-то?» – А ничем и хорош ведь не бы-ил разве я квелая какая разве… разве батя с тобой твой-то отец так поступал?.. «Мой-то отец при чем», – он даже опешил от вопроса. – При том, – шептала невнятно в подушку, – что Кирилла своего женил пацаном что я ему… не хотел он и на войну сбежал из Томска чтобы не… а я два года-а. «Ну-у, – он коснулся пальцем плеча, – что отец со мной… знаешь… полно, мол».

      … Отца Бровин редко вспоминал, да и поминил… случайность одну. Редко видел. Запомнил: огромный, всегда пахнущий остро, будто и не из бани только, случайными ночевками и потной дорогой пахнущий – был бесом обуян. То и запомнилось: «Велика земля, инда интересна! Увидеть хочу, там быть, где никто не может из людишек!» Запомнилось, запало. Еще приезд один, когда, колко на Ваню глянув, взял за руку в ответ на материнское «чему научится-то путём?» и отвел в реальное училище. «Доучи мальца. Этого хватит? По-честному? – положил камушек со свой желтый ноготь, подумал, оторвал четверть бумажки, свернул ее кульком и туда, как табак, сыпанул хорошую щепоть золотинок. – Хватит, мол. И кормить обедами… Доучи, а то…» Что «то», если исчез скоро, да и пропал навовсе, не было мальчику понятно – то ли угроза, то ли признание своей неспособности кормить регулярными обедами. «Доучу», – успокоил директор. Не по своей вине не доучил: кто ж виноват, что голосишком обделен, а говорить парню приходилось, вызывая смех однокашников, который кулаком не смажешь – за спиной тянется. Понял Иван, что в одиночку можно молчать, сколько угодно, и вспомнил щепоть, ссыпаемую в кулек. Так и ушел, хоть обуянности отцовской не ощущал в себе. «Что ж, отец…»

      – Разве я квелая какая Кирилл два года с тобой вот… сюда, – вернула его сноха от памяти ненужной теперь, и зашлась опять слезами. Иван Кузьмич растерянной рукой нашарил волосы, погладил, пахнуло на него вот этим земляничным духом, а Любава повернулась, горячие мокрые губы ее коснулись мужской его грубой ладони, и он отдернул, вспомнив свои черные ногти. Села, опершись на подушку и подтягивая к шее одеяло. Лицо ее чуть светлело, зато глаза казались темными провалами, а сердце Бровина ухнуло: «Спят все… завтра поговорим». – И хорошо что спят батя ба-аатяя говорил что любишь девчонке таких соболей принес подруги ушептались да лошадку… «От сына дарил… от Кирки», – подтвердил шепотом, а безоглядный холод чего-то помимо жалости уже вползал в кровь. – Зачем… зачем себе не взял!.. ты вон какой, – хлюпанье вдруг перешло в журливый смех, одеяло сползло, а руки закинулись Бровину на шею, с нежданной силой заставили потерять равновесие и покачнуться заросшей шерстью грудью так, что ощутил колотящееся в его грубые ребра сердце, – не мо-огу больше так… живая

Скачать книгу