Воспоминания о далёком - Александр Исаевич Давидюк

Скачать книгу

«закусил удила». Стал готовиться к экзаменам самостоятельно, после работы, по выходным. Все увлечения забросил, больше не шлялся по улицам любимого города или по зоопарку. Сидел за книгами. Физика, химия и русская литература – три кита, на которых я собрался отплыть в своё будущее. По воскресеньям (ещё с десятого класса) два года подряд бегал в Одесский университет на лекции по химии для абитуриентов.

      Кроме учебников, я читал массу научно-популярных и литературных журналов. Регулярными были «Юность» и «Литературная газета». Прочитал роман Анатолия Кузнецова «Бабий Яр» и стихотворение Евгения Евтушенко «Бабий Яр». Я был ошеломлён. Мне стало совестно.

      «Над Бабьим Яром памятников нет.

      Крутой обрыв, как грубое надгробье…»

      «Мне кажется – я мальчик в Белостоке.

      Мне кажется сейчас – я иудей…»

      «Я – каждый здесь расстрелянный старик.

      Я – каждый здесь расстрелянный ребёнок…»

      Когда я прочитал стихотворение бабушке, она сказала грустно: «У нас было очень много родственников в Белостоке. Сейчас никого нет».

      Я рос и всё больше осознавал, кто я, и мне становилось стыдно, что я от невежества и детской брезгливости к отверженным, из-за обид и страхов отрекался от своих еврейских корней. Мне впервые стало стыдно за себя, и я смирился с этой этикеткой.

      Внешность моя была обманчива. Родился я совершенно белоснежным, как мне рассказала мама. Мама была смуглой, брюнеткой. Говорила мне, что отец был белобрысый, русые волосы. Это понятно, он был северным славянином. Евреи считали меня гоем, многие дистанцировались. Это они ещё не знали, что у меня в паспорте написано. А многие, кому хорошо было бы и не знать, знали. Вот как было в паспорте написано, так со мной и обходились.

      Первые шаги в самостоятельной жизни меня убедили, что я теперь законный еврей и должен безропотно нести свой еврейский крест. Я нёс, и каждый раз при угрозе Голгофы отстреливался. Я ни перед кем не смалчивал.

      В Казань, поступать в медицинский институт, я поехал в качестве еврея. Уже тогда догадывался, что еврейский вопрос со мной ещё окончательно не решён. И как в воду глядел.

      Прививка стекловатой

      Люди одержимы влиять на других, но при этом меняются сами.

      Что бы я в жизни своей ни выстраивал, всё давалось только с огромным трудом и испытаниями.

      А началось всё это в школьные годы чудесные, когда меня и Вовку Ковальчука направили в летние каникулы поработать на одну из новостроек родного города Одессы. Был 1963 год, мы оба безуспешно закончили седьмой класс.

      В этом наказании выразилась, наверное, воспитательная месть не за одну провинность, а за всё, что у них накопилось против нас в их учебном процессе.

      Воспитывать меня дома было некому. Рос без отца. Мать с войны инвалид. Ну какое там воспитание? Одной рукой она и поймать-то

Скачать книгу