LITMIR.BIZ

      А с раннего утра (хотя какое утро в пять часов в декабре? – ночь кромешная, глухая, знобкая, подсвеченная синим кварцем…) – опять чай, вокзальный кипяточек с засохшей вчерашней передачкой. Молочко, молочко, с чего тебе прийти? В знаменитом роддоме, как и в заштатном, потчевать мамочек нечем. Мокрая, ржавого цвета, капуста, именуемая на местном диалекте солянкой, да холодный склизкий рис. На обед в капусту или в рис подливается водица – получается шикарный супчик.

      Но какие запахи царят в отделении!..

      Напротив нашей палаты – кухня: там медперсонал потчует себя. Струятся из-за плохо притворённой двери одуряющие запахи. Там… жарится мясо! Оно аппетитно шкворчит на двух гигантских сковородах, и эти пьянящие звуки и аромат города Сочи носятся по коридору, нахально вторгаются в палаты, доводя полуголодных мамочек до головокружения. «Ничего, скоро дома будем», – подбадривают мамочки друг друга.

      «Никак голодовку объявили?» – лениво возмущается красноносая нянька, собирая с наших тумбочек тарелки. «Гляди, даже не притронулся никто!» – «Так ведь нам нельзя капусты. Детишек пучить будет».

      «Што ето обратно не ели?» – «Так ведь нам нельзя рису. У детишек запор будет». Она равнодушно мотает пьяной головой.

      После её ухода в палате тяжёлый дух перегара. Распахиваем фрамугу – скорее, скорее проветрить, сейчас кормление.