LITMIR.BIZ

      Однажды под вечер в автобусе ехал,

      среди туристических групп,

      одетый в пальто с неглубокой прорехой

      обычный задумчивый труп.

      В окошко глядел и зевал понемногу,

      до смерти стеснялся себя,

      порою отшвыривал руку иль ногу,

      на ближних людей не смотря.

      А что было дальше?

      Он просто приехал и вышел на улицу вон.

      Никто не заметил какой-нибудь фальши:

      все были мертвее, чем он.

      Вязьма

      Я стер случайные черты,

      случайные черты я стер,

      и вместо дивной красоты

      на математику набрел;

      на формул древнюю чету,

      закономерностей союз,

      и, увидав систему ту,

      воскликнул только: «Ой, боюсь!»

      На каждом слове — капля пота:

      поэт «оттачивал» стихи

      с таким стараньем, что работа

      вдруг стала карой за грехи.

      В Стамбуле – ночь. Из лавки продуктовой

      я брел по переулку наугад —

      уже давно средь улиц заблудился

      и молча древний город изучал.

      Луна лежала ломтиком лукума

      на бархатной витрине; иногда

      по стенам тени быстро пробегали,

      как будто весть хорошую несли…

      Итак, я шел из лавки продуктовой,

      и вдруг среди бутылок и камней

      я увидал притихшего ребенка,

      что на меня испуганно глядел.

      Он грязен был, оборван. Словно саблю,

      держал он палку в согнутой руке,

      и от меня готов был защищаться —

      без палки в его мире не прожить.

      Я протянул ему два апельсина,

      и впился он в веселые плоды,

      а я пошел, собою впечатленный,

      бренча монетами в тяжелом кошельке.

      Чуть позже я в гостиничном уюте

      зеленым чаем жажду утолял,

      и вдруг внутри покоя и довольства

      пришла мне мысль: «А что ж ты не отдал

      все апельсины?».

                                       «навакольныя людзі прыкольныя

                                        насяляюць раёны спальныя…»

Скачать книгу