Чирчик впадает в Средиземное море, или Однажды бывший советский пролетарий - Марат Гизатулин

Скачать книгу

приятных ощущений (всё-таки 0,75, а не 0,7) появились и неприятные – тяжесть. Тогда ещё не тяжесть от похмелья, – просто бутылка была тяжёлая.

      Я смотрел на этих двух уродов с портвейном с отвращением.

      И вот сидят они как-то со Стефановичем тихо-мирно на «камчатке», выпивают из стакана, предусмотрительно захваченного из газировочного автомата, никого не трогают, тихо сидят. Но недолго.

      Со Стефановичем вообще долго тихо не посидишь, даже и без портвешка. Должен заметить, что этот деятель был тогда очень умным человеком (может, и сейчас он такой, я много лет его не видел), и это их с пролетарием очень сблизило. Не в том смысле, что пролетарий тоже умный, а просто ему всегда нравились умные люди, может, поэтому у нас с пролетарием близкой дружбы не получилось. Но Стефанович, надо сказать, был не просто умный – он был гениальный.

      Ум – это легко, его всегда можно отличить от глупости. Что же касается гениальности, то её, оказывается, тоже нетрудно распознать: если человек, который тебе до этого казался просто умным, вдруг начинает истерически хохотать в самом, казалось бы, неподходящем месте, – всё, пиши гений.

      А у Стефановича с этим всё было в порядке. С ним невозможно было ездить в транспорте: рассказывая что-то, он кричал и хохотал на весь троллейбус, размахивая руками, и я избегал совместных с ним поездок, опасаясь, что и меня случайно вместе с ним из троллейбуса выпихнут, а то ещё и морду набьют. Окружающие современники не были способны оценить гениальности Стефановича, и только с бывшим пролетарием они сошлись в дружбе. Подозреваю, что их сблизили общие проблемы с головой.

      Ну так вот, сидят они, значит, на «камчатке», выпивают, обмениваются впечатлениями от увиденного и услышанного на лекции и, стиснув зубы, хохочут шёпотом. Точнее, пролетарий – шёпотом, а гений всё больше и больше хохочет в голос. Наконец, на них обращает внимание лектор. Что он сказал, дословно не помню, но ясно было, что он понял, чем там занимаются его студенты. Они притихли было, но Стефановича хватило ненадолго, и через минуту он снова ударился в веселье. Наконец они поняли, что понапрасну теряют тут время, тем более что их всё равно через минуту выгонят, да и портвейн, похоже, у них закончился. Решили они потихоньку выбраться, благо в аудитории, кроме тех дверей, что рядом с преподавателем, были и другие, ближе к «камчатке».

      Они бесшумно, как им казалось, собрали вещи, так же бесшумно встали и начали было пробираться к выходу, вызывая негодующие взгляды отличниц и брезгливый мой. Стефанович отправился первым, но уже в самом начале исхода он неловко задел ногой стоявший на полу порожний «противотанковый снаряд», и тот покатился вниз, к центру амфитеатра, громким звуком отмечая каждую ступеньку и более умиротворённым – ровную поверхность. Впрочем, и на ровной поверхности звук хорошо был слышен во всех уголках аудитории, тем более что лекция остановилась и все заворожённо слушали бесконечно долгое

Скачать книгу