LITMIR.BIZ

      В мире глупости много и мало совсем любви,

      А, значит, теперь и мне больше здесь не место,

      Четыре сольдо всего, купите живое сердце!

      А если нет четырех, то, возможно, отдам за три.

      К чему этот жар, если холодно всё вокруг?

      Невыгоден глупый расход тепла с ним, и жизнь уходит,

      А мозг в голове от излишнего жара бродит,

      Четыре сольдо всего, и не бойся, что купишь с рук.

      Горячее сердце, ведь, не азбука, не колпак.

      Оно живое ещё и бьется, и страстью пышет,

      Я бы оставил его себе, но к чему?..

      Не слышит.

      Оно не нужно ей стало, такой вот печальный факт.

      Четыре сольдо и примет к себе Карабас,

      Я стану самой послушною куклой в труппе,

      Спешите люди! Неужто никто не купит?

      Четыре сольдо всего, и верное сердце у вас!..

      Знаешь, давай погрустим.

      Просто так, ни о чем,

      Просто уставшие люди в холодную осень,

      Просто о том, что дороги снег робкий заносит,

      Ты о своём погрусти, ну, а я о своём…

      Знаешь, давай помолчим,

      просто так помолчим!

      Слышишь, как наша планета летит по вселенной?

      Пусть оттого, жизнь покажется глупой и тленной,

      Только её не любить я не вижу причин…

      Знаешь, давай убежим,

      ото всех убежим!

      Вдаль без оглядки, туда, где теплее рассветы,

      Там где еще не остыло прошедшее лето,

      Там, где любовь- это чувство, а вовсе не «дым».

      Знаешь, давай все прощать,

      все друг другу прощать.

      Не запинаясь, заранее, с чистой душою,

      Кажется мне, что от этого очень большою

      Наша любовь непременно должна будет стать.

      Меня манила тишина,

      Плотнее закрывая двери.

      Молчал, подсчитывал потери,

      Вдыхая полночь у окна.

      Там шло вчерашнее кино,

      И месяц, облака качая,

      Просился выпить кружку чая,

      Просунув голову в окно.

      Мы подружились. Заварил,

      В глиняном чайнике пузатом

      Он пил, сказал что был солдатом,

      Потом о разном говорил.

      Не помню толком разговор,

      Как он ушел, собравши звезды,

      Углом их поддевая острым,

      Словно лихой багдадский вор.

      А я остался и смотрел,

      Как бог неспешно утро создал,

      Скучал по месяцу и звездам

      И спать хотел.