LITMIR.BIZ

      Распять Иисуса грозились раз пять.

      В Крещенье на береге Иорданском.

      В минуты молитвы в саду Гефсиманском

      шептались в кустах в полумраке: «Распять!»

      Взгляд ненависти – словно ярлык «Виноват!

      Распять!» – по дороге к Иерусалиму —

      свинцом ощущал на себе гонимый.

      Пилат удалил из своих палат

      Христа и в неистовство впавший народ,

      ни в чём никогда не имевший меры.

      «Распять!» – взглядом Ирода-лицемера

      уж воображаемый крест падёт

      на плечи Христа. И не будет слов

      других, кроме слова «распять» – в поколеньях.

      Когда ещё грешным придёт искупленье!

      И сколько ещё впереди Голгоф!

      Что творится на Руси —

      просто, Господи, прости!

      Побросайте, лесорубы, топоры!

      Да берите тут же в руки штОпорЫ!

      Где летами колосился лес густой,

      там угрюмо возлежит пустырь простой.

      Где лихачили ребята егеря,

      не увидишь ни синиц, ни снегиря.

      Что-то, что-то я давненько не слыхал

      счёт годам моим кукушкин. Перестал

      гриб расти, черёмуха цвести

      и рябины рябь алеть в горсти.

      И аукаться детишки в гуще чащ.

      Лишь пустырь, пустынн, не прибран и молчащ.

      Что творится, что творится на Руси!

      Просто – Господи, прости!

      Год под номером Двадцать-двадцать

      дал нам повод у ёлки собраться.

      Под её голубыми ветвями

      застучали посудой мы с вами.

      Зазвенели боками бокалов.

      Ждём того, что ещё не бывало

      в нашей жизни. Не в укоризну

      нам сказать: ждём-пождём мы от жизни

      всё чего-то… кого-то… когда бы

      к нам пришли б деньги, слава и ямбы,

      что мы ждём всё с ожесточением —

      с к а з о ч к у, что зовётся свершением.

      Знаем мы: не бывать блаженству,

      достижимости и совершенству.

      То ли кот линяет, то ли тополь,

      только весь усыпан пухом пол.

      Ноту вывел зяблик – выше тоном.

      Сойка распушила свой хохол.

      Помелом сквозняк поднял пушинку.

      Кот набрал очередной разгон.

      Помнишь ли – с каким надземным шиком

      Прокатил нас счастья фаэтон?

      Поскакал за розовым фламинго

      Солнца диск. Мы не забыли юг.

      Ну а счастье показалось мигом.

      Не удержишь – выскользнет из рук.

      Живописец нигде не бывал.

      Рисовал он как бы заочно.

      Заоконный пейзаж рисовал,

      разбивая его на точки.

      Кучевые писал облака,

      Разграфлённые

Скачать книгу