LITMIR.BIZ

      Меня всегда восхищала и интересовала история сказочной Византии и дивной Османской империи. Меня интересовали константинопольские василевсы и турецкие султаны, золотые мозаики из миллионов тессер, старинные акведуки, громадные цистерны, старые базары, величественные дворцы. Это все хранит этот город. Он стал свидетелем двух величайших империй, равных которым не было. Он сохранил культуру нескольких континентов и сейчас объединил в себе, впитал, выстрадал наследие Европы и Азии. Я стану, как меддах, – рассказчик из кофейни. А вы примите удобное положение и попробуйте почувствовать этот город на вкус. Отложите дела и неотвеченные письма. Посвятите это время себе и Стамбулу. Надеюсь, это путешествие доставит вам удовольствие. Мне посчастливилось жить в этом городе и погрузиться в его историю с золотыми узорами и тюльпанами, с минаретами и крестами, с дервишами и сельджуками; с вкусной едой, морями, кофе и приятными улыбками. Немного узнать его жителей. Узнать атмосферу пестрого, громкого, сказочного Стамбула, из которой и выросла эта книга. История о любви и тумане, которая случилась у залива Золотой Рог. О людях, которые могли бы никогда не встретиться, но кто-то задумал иначе. Как хорошо, что в этом мире есть Стамбул. Ну что ж, как говорят тут, – «мераба», мой дорогой читатель.

      Глава 1

      Когда последнее письмо было прочитано. Как все началось или чем все закончилось

      Часть 1. Письмо, которое прочли впервые

Энес

      Не знаю, для чего я прочел это письмо, но Эмине-ханым явно была не против. Здесь, в неизвестном месте, на стыке тепла и холода, неизвестный мне человек делился со мной целой жизнью. И это не была просто сухая биография в пересказе. Я читал ее долго, казалось, вечность (прошло минут шесть-семь), время не ощущалось совершенно, но тянулось оно не меньше, чем вечность. Вся жизнь одной женщины – ханым-эфенди, целой семьи, была в нескольких листках, помещавшихся в небольшой бумажный конверт. Он бережно хранил обрывки воспоминаний, единственную любовь, остатки тревоги, досаду. И в нем совершенно не было места обиде. Была печаль и грусть, следы от редких слез и местами расплывшиеся буквы. Была тоска, такая же тягучая, как и время, в котором я потерялся, в котором меня не было совсем. Моя жизнь была отложена на несколько белых, исписанных, пряных листков на краю тумана.

      Казалось, что этот текст (Беним джаным севгилим Эртугрул, каждый день я думаю о тебе…), все эти буквы, запятые сплетаются в единую паутину, превращаются в туман и окутывают меня (…мое спасение и моя ловушка – эти письма тебе…). Спутывают ноги, руки, сплетаются в комок и подступают к горлу. Они накатывают на меня как волны, набрасываются приливами и отступают. Они пугают, смущают, умиляют. Они сжимают меня в своих пыльных объятиях, и я погружаюсь в пучину чужих воспоминаний. Чужой истории, чужой семьи, которую я никогда не знал, а вот теперь я тут. Ничего подобного я никогда не читал (…я пишу тебе это письмо и знаю, что ты их читаешь, ты все видишь, все знаешь…); я вообще никогда не читал чужих писем, адресованных кому-то. Я и сам не писал писем, вот так чтобы на бумаге – и в конверт. А тут было все, а вокруг не было ничего. Только остров, только я, только…, только эти письма, которые до этого держали одни руки Эмине-ханым. В этих строках было особое тепло, которое исходило от самой ханым-эфенди и этой удивительной истории, которая сделала меня старше на туман.

Письмо Эмине-ханым

      Беним джаным севгилим (дорогой мой) Эртугрул, каждый день я думаю о тебе. Мое спасение и моя ловушка – эти письма тебе. Я пишу тебе это письмо и знаю, что ты их читаешь, ты все видишь, все знаешь. День сегодня был удивительный. Ты знаешь, что в моей жизни их не так много, но этот был

Скачать книгу