Скачать книгу

вырастает в мозгу, как киста какая-то, от неё уже фиг избавишься, никакая операция не поможет. Впрочем, трепанацию черепа я пока не пробовала, а надо бы). Так вот: я всегда держала в голове мамины рассказы про то, как она была самой-самой красивой девочкой в классе, в школе, среди всех подружек, как из-за неё с детства кипели всякие бразильские страсти в их маленьком шахтерском посёлке, как постоянно и хронически в неё был кто-нибудь влюблен, а нередко даже сразу двое-трое. А уж когда она совсем подросла, то просто стала Кармен местного значения… Вот про «местное значение» я уже сейчас от себя прибавила, а тогда получалось, что просто Кармен, вселенская такая.

      Как же мне, заурядной девочке в огромной Москве, среди столичных красоток из благополучных семей (читай – хорошо одетых и ухоженных) было с ними тягаться? Но мамочка тогда не могла (не хотела?) этого понять, и нередко я ловила на себе её сожалеющий и жалеющий взгляд: нет, не унаследовала доча её красоты, яркости, умения быть самой-самой!

      Кстати, именно где-то тут рядышком и живёт ответ на вопрос о маминой «непомощи» мне в школьных предметах. Чего мама упорно не желала никогда понимать, так это разницы между провинцией и столицей. Заштатный шахтёрский посёлок на окраине Украины. Школьная программа 30-х-40-х. Возможно, я тоже там была бы первой девкой на деревне, не очень-то это сложно. Но Москва, дорогие мои, это совсем другая история. Да к тому ж – 70-е, а уже давно каждому известно, что в те годы школьная программа была переусложнена до невозможности (даже песня популярная тогда была на эту тему). Так что, милая мамочка, твои знания по математике-физике заканчивались примерно на уровне моего четвёртого класса. Надо ли иметь очень высокий IQ, чтобы понять это? Не думаю.

      Трудно сказать, кого она больше уговаривала-утешала своими нежными речами про мою красоту и будущую «очаровашность» – меня или себя? Ей было горько и грустно. У её девочки – ни красоты, ни талантов. А так быть не должно, не может! Учитывая постоянный минорный фон маминого настроения (эта всегда была её суть, фундамент её характера, основа и принцип самого её существа – минор и страдание), я только могу с ужасом догадываться, как густо, щедро я добавляла в этот «страдательный» замес надрыва, печали, боли.

      Московская замарашка

      Но у меня ну никак не получалось быть самой привлекательной девочкой! Мамочка рассказывала, что в её детстве-юности, в шахтерском поселке, а потом и в Ростовском университете, где она училась (лучше всех, естественно!), она, в своих перелицованных юбках всегда пучками и снопами собирала восхищённые взгляды парней и завистливые – девиц. У меня этот номер не проходил. Хотя юбки, которые были в моём гардеробе (боже, какое неподходящее слово для пары полочек в разваливающемся шкафу, где помещалось моё тряпье!), вполне годились на звание «недоперелицованных».

      – Женщина интересна не юбкой, – учила мамочка, максимально округляя свои и без того огромные черные глазищи. – Настоящая женщина прекрасна в любом тряпье.

      Я

Скачать книгу