LITMIR.BIZ

      1.

      Иван Начаркин был «крутой» начальник,

      Я помню те далёкие года.

      Горяч он был, как закипавший чайник,

      Коль попадёшься под руку – беда!

      Верёвки вил из нас Иван Начаркин,

      Князек удельный, чванливый гусак,

      Был демагог он и любитель чарки,

      И в остальном – ни так себе, ни сяк.

      Стране он план давал весьма активно –

      Любой ценой шёл к цели прямиком.

      Он средь рабочих слыл большой скотиной,

      Стране он план давал весьма активно,

      Любой ценой шёл к цели прямиком,

      Но у начальства – передовиком.

      Работа вяло шла. К концу лишь месяц,

      Тут в кошельках и головах – аврал!

      Любил он женский пол и был повесой,

      А нерадивых сам «за жабры» брал.

      Иную вызовет и так «строгает»,

      Стоит бедняга, мнётся на ковре.

      – Ты в брак, – кричит, – загнала столько гаек,

      Без премии всем быть нам в декабре!

      Ведь скоро подведение итогов –

      «Тринадцатой» лишат, я не спущу!

      – Простите, Иван Фёдорыч, ей Богу,

      Исправлюсь я…

      – Дык я-то что – прощу,

      Но что же нам в цеху коллеги скажут?

      Голодными оставим коллектив…

      А взгляд уже игрив и тон вальяжен.

      На милость гнев сменил, как бы простив.

      Но для острастки, чтобы обомлела,

      Он гаркнет так, что слышно за стеной.

      И тихо скажет ей: «Такое дело,

      Подруга, будь поласковей со мной!

      Ты девка – ничего. Мне ж хватит власти

      Раздуть твою вину. Иль утрясти.

      Зависит всё от твоего согласья:

      Вдвоём нескучно время провести…

      И женщина, умом всё понимая,

      Покорно с плеч снимает свой платок.

      Её он похотливо прижимает,

      И быстренько уводит в закуток…

      Потом она, поправив тихо юбку,

      Уходит в цех, украдкою страдать.

      Натянет шеф… проценты. Как уступку.

      Доволен цех: быть с премией опять!