LITMIR.BIZ

      В поезде общительный мужчина с верхней полки прикладывается периодически к жестяной баночке и становится все общительнее. Он объясняет, что работает вахтовым способом, приходится часто ездить. Зарабатывает неплохо, но все же считает, что при советском строе было лучше.

      – Ну да, хотя бы мизерная зарплата была гарантирована всем.

      – Мизерная? У меня дед около тысячи получал.

      – Строитель? А я университет окончила и получала 110 рублей в научно-исследовательском институте. И все время в колхоз посылали или на строительство дорог. На дороги я, правда, не ездила, а в колхоз постоянно. Стоило пятнадцать лет учиться, чтобы научиться копать картошку, раньше мне как-то не приходилось.

      – А я институт на третьем курсе бросил, сейчас жалею.

      – В колхозе три с половиной старухи, пьяный комбайнер, вечно сломанный комбайн. Починят, комбайнер напьется и снова сломает. Коровы ободранные, голодные. В овощехранилище дырявая крыша, картошка гниет, запах такой, что впору противогаз надевать. И какой-нибудь бригадир кричит, что мы грабли в руках не умеем держать. А вы к нам приезжайте, мы посмотрим, с какой стороны вы будете к приборам подходить.

      – Ясно, почему академик в каждую сетку свою визитную карточку вкладывал. А сейчас лучше?

      – Нет, не лучше. Но кто все приватизировал? Те же партийные работники и руководители крупных предприятий. Надоело им скрывать свои доходы, решили действовать открыто.

      – Москва все это сделала.

      – Москва? В нашем городе столько было заводов и фабрик, все разворовали. Свои, не из Москвы же приезжали. Дали им зеленый свет.

      – Но ведь дали!

      – Да, потому что им самим это было надо.

      Ночью у попутчика долго звенел включенный на телефоне будильник, он ничего не слышал. Будила его перед остановкой проводница.