Светлейший - Виталий Аркадьевич Надыршин

Скачать книгу

эту женщину, друзья. Синие глаза на фоне восхитительной белизны кожи, длинные ресницы и острый носик… Я с ней виделся, когда в Петербург государыня Елизавета Петровна нас, студентов университета, пригласила. Помните, поди. Стушевался я дюже тогда в разговоре с великой княгиней и сейчас стыдно. Но какая женщина!.. За Екатерину Алексеевну и жизнь не жалко отдать, – неожиданно дрогнувшим голосом произнёс Григорий и замолчал.

      Суровое выражение с его лица исчезло. Взгляд потеплел. Друзья удивлённо переглянулись. Перед ними сидел явно влюблённый человек. Но в кого?! В супругу императора?!

      Незаметно для Григория Денис покрутил у виска пальцем. Булгаков в ответ пожал плечами, но не преминул подколоть Грица:

      – А как же твоя первая любовь, игуменья Сусанна, а? Чай, раза в два постарше, опытная. Счастливый ходил, помнится. Нешто забыл про её келью?

      – Думаю, Бутурлин не струсит, убедит остальных поддержать гвардию Петра I, – словно не слыша Якова, уже спокойным голосом произнёс Потёмкин. Немного помолчав, добавил: – Так вы со мной али как?

      Друзья переглянулись и одновременно кивнули.

      – С тобой, не сумлевайся, Гриц. Жизненный путь Бутурлина я знаю немного, по случаю пришлось изучить. Упрямый, но расчётливый. А как всё будет на месте, право, не знаю, – неуверенно произнёс Булгаков.

      – Что наша жизнь, друзья?! – мечтательно продекламировал Фонвизин и добавил: – Всё тщета в подлунном мире, исключенья смертным нет, в лаврах, рубище, порфире, всем должно оставить свет. Что такое есть родиться? Что есть наше житие? Шаг ступить – не возвратиться в прежнее небытие.

      – Ломоносов? – поинтересовался Потёмкин.

      – Нет, Херасков, – ответил Фонвизин.

      – Всё одно, не мешало бы нам с Денисом знать о фельдмаршале поподробнее. Башку, Гриц, каждому снесут, ежели что.

      Григорий поведал друзьям о Бутурлине всё, что знал, не утаил и наставления Алексея Орлова относительно своего задания. Вслед за этим заговорщики рассчитались с целовальником и покинули австерию. Булгаков и Фонвизин немного покачивались. Потёмкин, с виду совершенно трезвый, поддерживал их обоих под локти и шёпотом настоятельно потребовал, чтобы они не чесали языком лишнего. Яков молча кивнул, Денис же произнёс:

      – Могила, не сумлевайся, Гриц!

      На землю прочно опустилась ночь. Несмотря на тревогу в душе, дышалось после дождя легко и свободно. Над самым горизонтом повис серп молодого месяца, друзья полезли в карманы за мелочью и, дурачась, стали её показывать месяцу… Есть такая примета: чтоб деньги водились.

      На следующий день после встречи в австерии ближе к полудню недалеко от бывших царских соляных складов (так называемой Солянки) в зелёной роще на холме остановился экипаж. Из него вышли трое друзей.

      Перед ними раскинулась небольшая равнина, застроенная домами местных аристократов. Из всех окрестных строений высотой и ярким цветом обожжённого кирпича выделялась одна усадьба. Потёмкин уже знал, кому она принадлежала, – генерал-фельдмаршалу

Скачать книгу