Жизнь и война генерала Василия Рязанова. Книга 1 - Василий Васильевич Рязанов

Скачать книгу

войны говорил маме о том, что если бы он что-нибудь подписал, то его бы не было в живых.

      При таких «выстойках», когда сменяющие друг друга следователи по несколько суток держали арестованных на ногах, не позволяя садиться, у подследственных разбухали ноги, возникали сильные боли, люди часто теряли сознание. Хоменко рассказывал, как Рязанов попадал в карцер, а сокамерники пытались помочь ему. Хлебную пайку обваляют в зубном порошке и оставят в сортире, как-то сообщив об этом Рязанову. Хлеб кажется негодным, никто его не трогает. А Рязанов, когда его приводят в сортир, хлеб подбирает. В карцере очистит от порошка и съест. Потом Хоменко перевели в городскую тюрьму, и больше он Рязанова не видел.

      Подолгу сидел Василий Георгиевич и в одиночной камере. Человек вообще одинок. И. А. Ильин в работе «О сущности правосознания» писал: «…человечество живет на земле так, что человек человеку остается всегда психо-физическим инобытием. …И, невзирая на постоянное, повседневное, сознательное и бессознательное общение, каждый человек совершает свой путь и осуществляет свою судьбу в глубоком и неизбывном одиночестве. …Никто не испытывает „моих“ состояний, как „свои собственные“ и непосредственно ему доступные, никто, – кроме меня самого; никто никого не может „впустить“ в свою душу; никто ни с кем не может иметь „общих“ переживаний, но лишь „похожие“; никто не может сделать за другого волевых или умственных усилий, или „одолжить“ другому свой опыт и свое настроение. Каждый знает о чужой душе лишь постольку, поскольку она „означилась“ или „выразилась“ чужим телом». Когда сидишь в одиночке, приходят разные мысли. Не знаю, о чем думал там отец. Возможно, о судьбе. Есть ли она? Что это? Какая его судьба? Есть ли судьба у этой стены? У этой причудливой двери? Что с его самолетом? Обрывки сумбурных мыслей лезут в голову За что хвататься, чтобы выйти отсюда? Как помочь семье, сыну?

      Работники особого отдела УНКВД Западно-Сибирского края, занимавшиеся военными, изощренно пытали подследственных, получая сведения для новых арестов. В качестве основного метода истязания использовались «выстойки»: сменяющие друг друга следователи по несколько суток держали арестованных на ногах, не позволяя садиться. У подследственных разбухали ноги, возникали сильные боли, и люди часто теряли сознание. Многих офицеров мучили тем, что не давали спать. Инженер по вооружению одной из авиабригад СибВО Жигунов подписал протокол допроса на 12-е сутки, проведенные без сна. Офицер Пудовиков – на 16-е сутки. Другие выдерживали лишь 8—10 суток. Офицер штаба СибВО Ландовский рассказывал, что его держали на «конвейере» около 10 суток, «без сна и пищи, его избивали, ломали ему хребет, ездили на нем верхом и били под бока, требуя подписать протоколы…». Обвиняемые предупреждались, что им все равно подписывать протоколы придется, в противном случае на них следствие получит материалы от других обвиняемых, причем больше,

Скачать книгу