LITMIR.BIZ

      «Документально этот факт нигде не зафиксирован, но у Исаака Кушнира есть свой авторитетный источник: 

      – Эту историю мне рассказала Лия Моисеевна Штродт, давний друг семьи Анатолия Львовича. К 1918 году он уже окончил учительские курсы в Харькове и преподавал рисование в Рогачеве. Позже таких учителей собрали на конференцию в Витебске, где комиссаром по делам искусств был Марк Шагал. Он и надоумил Каплана ехать в Петроград, поступать во ВХУТЕИН, Высший художественно—технический институт… В 1973 году, когда через 50 лет эмиграции Шагала встречали в Ленинграде, кто—то спросил, знает ли он такого художника, как Анатолий Каплан. В ответ Шагал поднял большой палец – это описано во многих воспоминаниях»

      (Минский музей истории белорусской литературы представляет выставку «Художника Каплана из Рогачева», одного из лучших графиков ХХ века) [13]

      «Творчество Анатолия Каплана на протяжении всей жизни было тесно связано с еврейским фольклором и литературой на идише, ему принадлежат иллюстрации к произведениям целого ряда еврейских писателей, в том числе классиков еврейской литературы, а также еврейским народным песням».

      «Его самобытное творчество теснейшим образом связано с еврейской культурой. Каплан создал множество литографий, объединяемых тематически (некоторые достигали нескольких десятков). Все они были посвящены сюжетам из еврейской литературы: чаще всего из произведений Шолом-Алейхема („Тевье-молочник“, 1957—61; „Песнь песней“, 1962; „Стемпеню“, 1963—67) и из народной литературы (сказка „Козочка“, 1957—61; „Еврейские народные песни“, 1958—60)».