Музей - Юлия Вертела

Скачать книгу

подачи влюблённого в неё Комисарова директриса была уверена, что район Павловска прямо-таки наводнён подземными проходами, ведущими начало от шведов и масонов времён Павла I.

      – Живите, Шура, хватит ныть, – советовал Лукич.

      – Жизнь – это юдоль скорби, – Шура картинно вздохнул. – Нет, Капа, ты скажи, какой гранит мне лучше взять на памятник надгробный?

      – Красный. Он в нашем климате меньше разрушается, – деловито советовал Костик. – Или по традиции можно откопать какое-нибудь древнее надгробие. И надпись перебить на новую. Как фараоны делали. Был, скажем, Вейнман, а стал Шура Рабкин.

      – Костик, это п,ошло. Мне даже умирать перехотелось! Кстати, завтра на кладбище пойдём, если погода хорошая?

      – Пойдём, куда ж мы денемся.

      Кладбище – отдушина для Шуры и Костика. В солнечные дни они всё время норовили сбежать туда из-под Капиного надзора. Чтобы бродить, как мальчишки, чего-нибудь искать, делать открытия. На кладбище воздух вольности и приключений. Да и не только в этом причина их походов…

      Дело в том, что музей заключил договор с кладбищем на составление путеводителя. Этой работой уже второй год занимались Костик и Шура Рабкин.

      ЗАКАЗ ОТ ПОХОРОННОГО БЮРО

      Всё началось ещё зимой. Рабкин иногда вспоминал, как это было.

      Заказ от похоронного бюро свалился на голову вместе со снегопадом – требовалось нанести на план захоронения хоть сколько-нибудь известных соотечественников.

      Картирование городского кладбища в такую погоду не радовало, но музейная зарплата мала – и Костик с Рабкиным были рады хоть какой-то подработке.

      Летние ботинки чавкали в ледяной каше, мысли нерадостные, чувства – подмороженные.

      Фотоаппарат, фляжка с коньяком. Поверх шерстяных носков – полиэтиленовые кульки, но ноги всё равно безнадёжно промокли.

      Костик напоминал подержанного Элвиса на последних концертах, когда цветочный венок на шее больше похож на похоронный. Рабкин – белую статую с нахлобученной снежной шапкой.

      Зимой после трёх часов дня на кладбище – никого. Только дымок над сторожкой, где ютятся рабочие. Да собаки заходятся в лае.

      На памятниках – звёзды, полумесяцы, кресты. Крестов больше. Суровые знаки различий, а закопаны все одинаково.

      От главной дорожки до могил расстояние меряется шагами, замёрзшими пальцами ведутся записи в блокноте.

      – До участка семьи Брюлловых – восемьдесят шесть шагов, девяносто – до безымянного креста… – бормочет Костик.

      Тихо. Тииииихо. Как будто здесь – срединная земля, а по четырём сторонам света – бесконечный снег. И за ним не видно ничего. За этим снегом.

      Рабкину подумалось, что и внутри вот так же иногда – занесено и холодно. Белое, на котором не хочется рисовать никакими красками. И чувства уходят под безразличные покровы. До онемения спокойно. И там, на внутреннем кладбище – тоже памятники – с фото, крестами и звёздами, со всем, что положено ушедшим навсегда…

      С той зимы они с Костиком повадились ходить на могилы. Шура и Костик решили не только план кладбища

Скачать книгу