Жизнь как полёт. Летопись военного летчика - Николай Авдеенко

Скачать книгу

с курсантами на большом кругу петлю Нестерова, то он был готов меня сгноить. Ибо я, по его словам, недостойный ведущий. Нарушение – да! Адреналин – да! Командиром 2-й АЭ был подполковник Станислав Гаврилович Сальников. Начало полетов, как правило, обозначал, начинал командир: взлетал первым. Но Сашка делал невозможное и иногда обруливал его на взлетную. Сальников его «морщил по полной программе» и гордился, что растут такие парни. И все же первым оторвался командир (имейте в виду – не надрался, а взлетел). Конечно, мы все на старте глазами провожаем взлетающего. Клешня – это, конечно, рука. Газы это РУД (ручка управления двигателем). Взлетел. Левый крен тоже имеет смысл. Если ты правша (а истребители только правой рукой управляют самолетом), то попробуй налей воды в стакан, который стоит перед правой рукой, и за ней. Тогда ты поймешь, почему левый крен глубокий заложил. Удобней и естественней. Видите, сколько места занял у меня комментарий-перевод? А всего пять строчек стиха!

      В этом, дорогие мои, состоит великий шарм, особое очарование до безобразия родной авиации! И это не дурь. Это любовь и преданность сложнейшей профессии. Это ее необычность и динамика. Это страшные контрасты. Представьте! Только что все вместе стояли, курили, получали указания перед полетами. Один курсант взлетел и через пятьдесят секунд, «перетянув» Софиевский парк, лежит, дымится под деревом. Отказ двигателя на самолете МиГ-21пф. Этот случай произошел в Умани. Статья в газете так и называлась: «Пятьдесят секунд жизни».

      Страшные перегрузки – до потери пульса, и Радость, Счастье полета. Эта романтика в разных родах авиации, конечно же, разная. Спокойная, мощная на больших лайнерах. Многозначительная!! На вертолетах свои прибамбасы. Летел, летел, несколько движений органами управления – и ты уже завис над необходимым местом и рассматриваешь, что там внизу происходит. И энергичная, как брызги шампанского, романтика истребительной авиации. Земля. Солнце. Голубое небо. «Взрыв» форсажа, и ты уже кувыркаешься, купаешься в этой голубизне: глубокая восьмерка – бочка левая – правая, переворот – петля – полупетля, переворот – косая петля левая – правая, двойной боевой разворот – с переходом в глубокий форсированный вираж…Мало того, на стреловидном крыле, на его конце появляются срывные «жгуты», и прозрачный воздух становится видимым. Это особенность аэродинамики стреловидного крыла. Набегающий поток на стреловидное крыло раскладывается на две составляющие: перпендикулярную, создающую подъемную силу крыла, и направленную вдоль крыла. Вот она и заставляет воздух «скатываться» к «законцовке» крыла, и при пилотировании с большими перегрузками, а значит, на больших, «предкритических» углах атаки поток от ламинарного обтекания переходит на турбулентное и происходит его набухание. Кроме того, реальное крыло имеет реальное удлинение, т. е. длину, а значит, по элементарной аэродинамике происходит перетекание на конце крыла потока с нижней поверхности на верхнюю. Здесь же его встречает скатывающий поток по крылу из-за стреловидности. На «законцовке» еще больше набухает пограничный слой. И, наконец, наступает момент

Скачать книгу