LITMIR.BIZ

      Смертельный укол с заразой, взятой еще у умершей Агафьи, Степан Семенович сделал себе сам в присутствии друга Василия и насмерть перепуганного городничего. Первые дни записи самочувствия в скорбном листе делал он самостоятельно, а потом, когда слег в горячке, ход болезни записывал Василий. А вот о том, с кем разговаривал в бреду штабс-лекарь, подлекарь никогда никому не говорил….

      Андреевскому с каждым днем становилось все хуже.

      Васька уже и не верил, что друг сможет поправиться. И Богу, и дьяволу молился Жуковский, умоляя сохранить жизнь товарищу.

      «Как же так, он все ради людей делал, на такие жертвы пошел, себя не пожалел…Как он может умереть! Вот вправду говорят: «Не делай людям добра, не получишь зла», – вертелось у него в голове, – Силы небесные, спасите человека самого чистого и доброго из всех, кого я встречал! Век благодарен буду! Ну, помогите, хоть единая душа!»

      Но никто не слышал его на краю света в этом одиноком доме на берегу замерзшей реки, где стонал, бредил и метался по кровати, пачкая ее гноем и кровью из фурункулов, умирающий Андреевский

      Однажды, задремав у постели горячечного больного, Васька проснулся от скрежета в стекло. В полной темноте странные царапающие звуки были слишком громкими и страшными. Бесшумно, в теплых вязанных шерстяных носках, подошел подлекарь к окну и увидел, что в стекло бьется, царапается сильными когтями филин.

      –Уу-гху, – громко ухнула птица, завидев в окне испуганного человека и жутко захохотала, взмахивая сильными крыльями и взлетая вверх по спирали.

      Рядом отчаянно и безнадежно завыла собака. Ее вой подхватили другие. Васька вспотел от внезапно накатившего страха и влажной кожей почувствовал, как вдруг понесло холодом от входной двери. У косяка кто-то стоял. Приглядевшись, он увидел в лунном свете красивую девушку.

      –Алия? – сразу вспомнил он странное имя из болезненного бреда Андриевского.

      –Умненький, – засмеялась девушка, – нет, это маменькино имя. А я – Кадима. Старуха, что живет у речки, помнишь, городничий говорил?

      –Знахарка? – начал приходить в себя Васька и потянулся к светильнику, чтобы зажечь огонь.

      –Ведьма, – опять засмеялась Кадима и подошла, положив свою ледяную руку на его теплую ладонь. – Не зажигай, дедушка света не любит.

      –Дедушка? – Васька только сейчас заметил дряхлого старика, сидевшего на лавке под образами.

      –Здравствуй, Василий Григорич, – поздоровался старик. – Разговор есть к тебе. Садись рядышком, Кадима с больным побудет.

      Васька сел, прикидывая, как зашли в избу гости. Он хорошо помнил, как запирал дверь на крюк и на засов.

      –Скажи, Василий Григорьевич, как дальше жить собираешься?

      –Да не думал я еще дедушко, вот победим «священный огонь», да домой, наверное, вернемся.

      –Неправильный ответ. Есть у меня к тебе предложение.

Скачать книгу