Скачать книгу

фотографиями и своими собственными в старой коробке из-под печенья.

      Однако дело не в этом. В квартире было еще что-то, он сам не знал, что именно, что производило странное впечатление и позволило Габеру сказать: «Уж она-то наверняка не скучала». Маленькая спальня с подчеркнуто женской слащавой обстановкой. Или же роскошная ванная комната. Или маленькая несуразная красная буковка, которой обычно метят белье воспитанниц пансионов и которой помечено все ее белье.

      – Скажи-ка мне…

      Его жена вошла в ванную и взяла висевший за дверью халат. Грацци посмотрел на нее в зеркало, держа бритву у щеки.

      – Чего ради станет женщина помечать буквой свое белье?

      – Может быть, она отдавала его в стирку?

      – Это начальная буква ее имени. А потом, разве женское белье отдают в стирку? Как ты считаешь?

      Сесиль считала, что не отдают. Она подошла к зеркалу, мельком взглянула на себя, поправила волосы.

      – Не знаю. Есть женщины, которые украшают вышивкой все свое белье. Бывают такие.

      Он объяснил, что это не вышивка, а лишь маленький квадратик материи, пришитый с изнанки. Когда он жил в интернате в Ле-Мане, мать пометила так его пижамы, полотенца, все его носильные вещи. Но у него была цифра. Он и сейчас еще помнит ее: 18.

      Сесиль не знала. Сказала лишь, что на то должна была быть своя причина. А может, у нее просто такая мания… Как бы то ни было, малыш скоро проснется. Он плохо ест последнее время. Нехорошо, если трехлетний ребенок никогда не видит отца за столом. Будет ли Грацци обедать сегодня дома?

      Он пообещал вернуться к обеду, он думал сразу и о малыше, который стал плохо есть, и о Жоржетте Тома, которая по вечерам при свете настольной лампы пришивала эти маленькие буковки к отделанному кружевами белью.

      Он сел в автобус, приходивший обычно пустым из Аи-ле-Роз, но не вошел в салон, а остался стоять на площадке, чтобы выкурить свою первую сигарету. У Орлеанских ворот в девять часов утра жизнь текла как бы замедленным темпом, но небо уже прояснилось, и улицы казались куда более нарядными, чем в Баньё.

      В 38-м автобусе он уже предпочел сидеть. На остановке «Площадь Алезии» витрина фирмы «Прожин» напомнила ему, что утром он должен встретиться с человеком, позвонившим ему накануне. Как его зовут? Кабур. Быть может, Габер уже отыскал остальных. Актрису Даррес. И Риволани. В справочнике Боттена оказалось всего лишь два Риволани.

      Грацци представил себе, как до самой полуночи Габер звонит по всем телефонам, просит извинить его, пускается в объяснения, попадает в неловкое положение, и все лишь для того, чтобы сказать, когда Грацци придет:

      – Ничего нового, патрон. Семьдесят три телефонных звонка, двенадцать раз меня посылали ко всем чертям, два раза напоролся на сумасшедших, один раз меня здорово обругал бакалейщик, который начинает работать на Центральном рынке в четыре часа утра, так что ты представляешь, для него разговор с полицейским в одиннадцать вечера…

      – Я отыскал

Скачать книгу