Счастливо, товарищ… - Сергей Иванович Ермолин

Скачать книгу

сердце, как мыльный пузырь

      Апрель-88.

* * *

      Меня вынуждали выбрасывать белые флаги.

      Закушены не для того сотворённые губы.

      Я выбьюсь из общего ритма на стартовом шаге.

      А все барабанщики это, как раз, и не любят.

      Не звук ненавижу, но однообразие звука.

      Второму удару нисколько не буду послушен.

      И штраф назначают проросшие в палочки руки —

      публичный позор под огнём бесконечного туша.

      А чувство вины – утончённое правило плаца.

      Его приплюсую к признанию собственной дури.

      Содеяно зло, и не всем суждено оправдаться.

      Тогда я мечтаю родиться источником бури.

      Апрель-88.

* * *

      Отчизна моя встрепенувшейся птицей

      расправила крылья на пламя заката.

      Перо над зеркальной водою кружится,

      пройдя по дырявому телу плаката.

      Любимая, где ж за тобою угнаться?

      В твоих пожеланьях – воинственный ветер,

      глубокая ночь и начало прострации,

      путь на звезду, что прохладен и светел.

      Ты плавно встаёшь и уносишь обиду.

      Ты резко встаёшь, не желая мириться.

      Ты напоминаешь рассерженным видом

      Отчизну мою, встрепенувшейся птицей…

      Июль, август-88.

* * *

      Страна преломлённого света

      в предчувствии трудной зари.

      Как осиротевшие, где-то

      мерцающие фонари.

      Слуга пресловутой арены,

      хозяин убогой судьбы,

      кого же ласкали сирены,

      любезные лику Судьи?

      «Ах, если бы стать гранатою,

      и вражьи крушить дома.

      Жалея цветы, помятые

      фонтанчиками дерьма…»

      Всё кончено, честное слово.

      Лениво толкает сквозь строй

      живого, пока что живого

      казённо-простой герой.

      Ноябрь-88.

* * *

      Товарищ по сцене, когда я тебя позову,

      мы встретимся там, где растаяла вечная мгла.

      Искомая радость, что прямо от нас пролегла,

      способна ослабить бесцветные сны наяву.

      И чувствуя: не разряжается в сердце набат

      на той стороне с безысходностью в степени «эн»,

      мы станем минёрами тщательно сложенных стен

      и мало-помалу, но выдавить сможем раба.

      А если в конечностях неугасимая дрожь,

      как следствие тяжести нового стада ханжей,

      умрём и похерим, что кличет беду ворожей,

      товарищ по сцене, когда ты меня позовёшь.

      Июнь-89.

* * *

      По-над белой дорогой, где светел и юн

      собирательный образ героев поэм,

      прозвучали аккорды эоловых струн.

      И растаял в пустынной дали Вифлеем.

      И сокрыла Голгофу завеса дождя,

      разъярённое небо – от падшего ниц.

      И того, кто готов упоительно ждать

      появления умных доверчивых лиц.

      Потому в полнолуние мне невтерпёж

      уберечься от огненной лавы в аду.

      И тогда не судьба напороться на нож

      в соловьино-густом

Скачать книгу