LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Блюхеру, в которой тот сообщал о переброске во Владивосток к белым «чудесного молодого товарища». «Несколько раз в его записках потом упоминается о „товарище, работающем во Владивостоке очень успешно“ По воспоминаниям Романа Кима, юноша, работавший под обличьем белогвардейского журналиста, имел канал связи с Постышевым»50.

      Еще одно подтверждение Семенов получил от писателя Всеволода Иванова – бывшего белоэмигранта, издававшего во Владивостоке «Вечернюю газету». Тот припомнил, что у него в редакции работал ответственным секретарем обаятельный юноша, отлично говоривший по-английски, по-французски и по-немецки. Когда город заняли красные, его видели в театре в военной форме рядом с главкомом Уборевичем51. Непонятно, правда, как Иванов понял, кем был его сотрудник – сам он покинул Владивосток 22 октября 1922 года, накануне прихода красных. Но Всеволоду Никаноровичу можно было верить – он многое и многих знал из той эпохи (в колчаковском Омске служил вице-директором Русского бюро печати). Поэтому Семенов свою дружбу с ним не афишировал и о свидетельстве Иванова рассказал только в годы перестройки. Сейчас нетрудно догадаться, что образ Николая Ванюшина – редактора «Ночного вестника», где работал Исаев – он срисовал со Всеволода Иванова.

      Наконец, был у Юлиана Семеновича третий осведомленный источник: «Об этом человеке [журналисте-разведчике] мне также много рассказывал В. Шнейдер, работавший во владивостокском подполье». Виктор Шнейдер прибыл во Владивосток из Москвы весной 1921 года как инструктор Дальбюро ЦК РКСМ, после белогвардейского переворота держал связь с Облревкомом и давал задания комсомольцам – они распространяли листовки, охраняли конспиративные квартиры, следили за передвижениями белых войск.

      Архивные материалы до сих пор позволяют лишь высказывать версии об Исаеве. В начале 2016 года Управление ФСБ России по Хабаровскому краю выпустило книгу «95 страниц истории», в которой опубликовало фотографию агента иностранного отдела Госполитохраны ДВР, работавшего в 1921—1922 годах в белом Владивостоке. В сохранившихся документах он значится под именем Леонид. Хабаровские историки предположили, что он и мог быть Максимом Максимовичем. В своих донесениях Леонид давал развёрнутую картину текущей политической обстановки и прогноз на ближайшую перспективу, обозначал намерения всех сил и сторон. Среди источников, на которые ссылался (однако не всегда), были иностранные консульства, редакции газет. Из донесений неясно, какую роль он играл во Владивостоке. И уже не сопоставить его фото со словесным портретом, услышанным Семеновым. Но возраст, связи и уровень работы совпадают с тем, о чем рассказывали создателю Исаева-Штирлица.

      Максим Максимович, вероятно, был глубоко законспирированным агентом, действовавшим отдельно от осведомительной группы Приморского обкома. Роман Ким, после закрытия владивостокского филиала «ДальТА» работавший

Скачать книгу