LITMIR.BIZ

      В начале работы замысел рисунка был иным, но на другой же день за моим натурщиком Мишей в Биробиджанскую психбольницу приехала его жена Надя и забрала его домой.

      – А как же мне быть? Ведь я только-только начал рисовать.

      – Приезжайте к нам домой, там закончите, – сказал Миша бледными дрожащими губами.

      По лбу его стекали капельки пота, а сам он еле стоял на ногах от слабости.

      – Что с ним? – спросил я Татьяну Викторовну, его лечащего врача.

      Она ответила:

      – Приступ страха.

      И дальше рассказала мне, как Мише вдруг показалось, что его соседи сверху, справа и слева перестукиваются между собой и громко включают музыку, кричат, стучат им в дверь: всё делают, чтобы его убить или выгнать из только что купленной квартиры. В сумеречном состоянии, со светящимся, как ему стало казаться, огромным, похожим на пламя ножом в руке он хотел уже обороняться – но тут приехали санитары и отвезли Мишу в психбольницу. Жена, на 15 лет моложе его, переживая за Мишу, почувствовала себя так же тяжело, хотела повеситься, но потом занялась ремонтом новой квартиры, и страх отступил.

      Эта пара, спасаясь от неприязненного отношения к их союзу всех родственников и с её, и с его стороны, сбежала из приволжского городка на собственной машине. Пьяный отец Нади пригрозил Мише: «Ты пришёл к нам через дверь, а выйдешь через форточку». Атмосфера в доме постоянно пьяного жестокого марийца была такой тяжёлой, что однажды Миша писал, писал дневник, потом поставил точку, хлопнул кулаком по столу и выпрыгнул в форточку со второго этажа, как говорят, «рыбкой», даже не разбив ни одного стекла. Надя проснулась от шума, когда он уже шёл обратно к ней с переломанными рёбрами и весь в крови. Это был первый приступ страха.

      После этого молодые супруги решили уехать как можно дальше от своих родных. Так они оказались в Биробиджане.

      – Я думаю, он ещё вернётся к нам, – закончила свой рассказ Татьяна Викторовна, задумчиво глядя перед собой.

      Приехав на квартиру молодых супругов и наблюдая за бледным Мишей, всё ещё пугающимся звуков соседей, я вспомнил другую историю, моей тётки, о её жизни с мужем – работником ЧК в Москве в 30-х годах.

      – Однажды, – вспоминала тётя Феня, показывая на большой портрет красивого усатого мужчины в военной форме, стянутой перекрещивающимися на груди ремнями, и с кобурой на правом боку, – я пришла домой, а мой Ванечка сидит в углу, обложился подушками и одеялами, собрал все ножи и вилки и смотрит безумными глазами на дверь. «Что с тобой, Ванечка?» – спрашиваю его. А он: «Вон они, вон они, все они нападают на меня». – «Кто нападает? Тут нет никого». – «Да нет, есть. Те, кого я расстреливал. Вот, протягивают ко мне руки – кто просит о пощаде, кто грозит… Неужели ты не видишь? Страшно мне, Феня, страшно». Я, – продолжала тётя Феня, – крепко прижала его к своей груди, глажу его по голове, успокаиваю, ласковые слова ему говорю,

Скачать книгу