LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      – Я вообще не ангел и при необходимости совру не задумываясь, – сурово сказал я О’Коннору. – Да что там совру, я и убью не задумываясь. Все это тебе прекрасно известно. Но сообщаю тебе хорошую новость: друзьям я не вру никогда. Так что ношу я с собой только нож, чего от тебя никогда не скрывал.

      – Ну, к этому-то я уже привык, – ухмыльнулся О’Коннор. – Хотя, как полицейский, не должен был бы. Но как ты собираешься стрелять, если не соберешь револьвер?

      – Соберу, соберу, – отмахнулся я. – Смотри.

      С этими словами я смешал детали револьвера, так аккуратно разложенные капитаном, и закрыл глаза. А затем, к огромному удивлению О’Коннора, собрал револьвер вслепую, наощупь. Завершив сборку, я взвел его и нажал на курок. И тут я первый восхитился этой допотопной штуковиной. Ход у курка был очень мягкий, а звук, с которым работал механизм, напоминал звук дорогих часов, только был заметно громче.

      Удивить полицейского с таким стажем практически невозможно, однако мне это удалось. Слов у капитана не нашлось. Единственное, что он смог проговорить, было: «Как?! Ты же никогда этого не делал, а детали здесь маленькие, да и форма у них весьма замысловатая».

      Тут было не поспорить, несмотря на то, что у револьвера внушительный размер, детальки в нем действительно «ювелирные», для сборки-разборки без отвертки не обойтись. Это вам не автомат Калашникова, который разбирается голыми руками. Но для меня все равно это было несложно. Достаточно было просто повторить процесс разборки в обратном порядке. Так что мне нужно было всего лишь запомнить, как капитан разбирает свой револьвер. А с памятью у меня было все в порядке. Об этом позаботился учитель Ван. Когда я изучал под его руководством иглотерапию, он никогда не наказывал меня за невыученный урок. Он просто заставлял меня корпеть над книжкой всю ночь, а так как я всегда любил поспать, то для меня это было очень серьезный стимул. Две ночи подряд он никогда не лишал меня сна (считал, что у меня низкий уровень подготовки и две бессонных ночи одна за одной могут причинить вред здоровью и повлиять на качество наших занятий), поэтому если мне снова не удавалось выучить урок, то на следующие сутки он лишал меня еды. А так как я любил поесть ничуть не меньше, чем поспать, то и это было не менее серьезной мотивацией.

      Этот вид памяти Ван называл «книжным» и считал его более важным для врача, чем для воина. Была еще память, которую он называл «двигательной», а я «киношной». Развивал он ее простейшим способом: он ставил меня в такие условия, что я изо всех сил старался запоминать любое его движение с первого раза. Например, целую неделю собирался показать мне какую-то «особо эффективную» технику. А надо сказать, что когда меня отдали «в науку» к Вану, мне было тринадцать лет и я верил в то, что бывает «особо эффективная» техника. Это потом я понял, что не только не бывает «особо эффективной» техники, но что на определенном уровне техника практически исчезает. Точнее, она не исчезает, она «впитывается» в человека и становится его личным мастерством. А если я мастер, то в моем исполнении любая техника эффективна.

Скачать книгу