LITMIR.BIZ

      Когда он просто русский царь,

      Какого лишь за то простили,

      Что положил он на алтарь

      Судьбу неведомой россии.

      Но коль тот царь, явивши гнев,

      Судя и милуя с размаху,

      Не русь отправить повелев,

      А сына кровного на плаху.

      Как трудно славу петь царю,

      Царю – отцу-детоубийце.

      Но тут же я себя корю,

      Что не сумел в то время вжиться.

      Не дал возможности понять,

      Что Петр о том на свете пекся,

      Чтоб каждый от себя отрекся,

      Лишь жизнь за родину отдать.

      И мне, коль честно говоря,

      Бывает горестно и жутко,

      Когда равняют боль царя

      И блуд вельможной проститутки.

      Я от чужой любви безумен,

      Пиша кому-то мадригал.

      И у меня в груди везувий

      Живую магму извергал.

      Я думал – это все нарочно,

      Как вдруг смирялось шаловство,

      И души покоряло прочно

      Незнаемое волшебство.

      И парни на глазах дурнели,

      И девок полоумил род.

      И все каких-то жертв хотели,

      Каких живущий не поймет.

      И я – за Мишу и за Машу

      Писал стихи, в безумстве лих.

      И думал: нет милей и краше

      Тех чувств, что посетили их.

      Но время гордое сплывало,

      И взоры меркли на виду,

      И все так просто забывалось.

      Что вечным лишь одно казалось

      Безумство, слитое в мечту.

      И я себя казнил за то лишь,

      Что, став посредником в любви,

      Не мог тогда себе позволить

      Не верить в прихоти свои.

      Не верить, что живет отрада,

      Как пели, в чьем-то терему,

      И что ее кому-то надо

      Причислить к плачу своему.

      И этот плач поинтересней,

      Глазами притулив к огню,

      Пристроить жить в стихах и песне,

      Чтоб люди верили вранью.

      Чтоб тихо плакали, стеная,

      Кляня кого-то иль моля,

      По вечной глупости не зная,

      Что это выдумка моя.

      Какая радужная ярь

      Стоит сегодня над рекой.

      Хоть на дворе еще февраль,

      Но до весны – подать рукой.

      Там, в прошлогодних камышах,

      Она ручьи свои змеит,

      Чтоб снег порушить не спеша,

      Озвучив птицами зенит.

      И вдруг природа оживет,

      И все, чему дано дерзать,

      И зазвенит и запоет,

      Чтоб сокровенное сказать.

      И он забудется, февраль,

      Который тихо все взъярил,

      Затем, чтоб сам весенний царь –

      В беспечный март раскрепостил…

      Плывешь…

      И локтя полукруг,

      Как некий праздный завсегдатай,

      Все обнимает всех вокруг

      Своею хваткою крылатой.

      А может, это ты летишь,

      А мир дремучий остановлен,

      И

Скачать книгу