LITMIR.BIZ

Скачать книгу

независимости Аляски. Его сыновья хоть и носили странные славянские имена, русскими себя не считали.

      Все Найколайски казались одинаковыми, как русские матрешки, отличаясь только размерами. И ещё Наколайски-старший носил бороду, и его кудрявая голова отливала серебром.

      Вся семья, за исключением Сэма, который ещё учился в школе, работала на промысле крабов. Матери у них не было, и я так и не спросила почему.

      15. Сэм

      Мы подружились с Сэмом с первого взгляда и везде были вместе. Нас пробовали было дразнить «парочкой», но мы так вздули шутников, что они улепетывали от нас во все лопатки. Но это было позже, когда я окрепла. А пока мы пребывали в больнице, Сэм ходил ко мне каждый день, рассказывал незамысловатые новости и сам, открыв рот, слушал мои рассказы о Гавайях, Полинезии, тропических рыбах и путешествиях под парусами. Здесь, на севере, паруса были не в ходу, да и море никогда не бывало небесно-лазурного цвета. Здесь океан был синим в ясные дни или черно-серым в пасмурные. Пасмурных дней было больше. Почти постоянно шел дождь и дул ветер. Если ветра не было, то город и порт были укутаны туманом.

      – Ну и занесло же вас! – восхищался Сэм, слушая мои рассказы.

      «Да уж, занесло», – думала я и вздыхала. Меня не радовало жить в такой близости от Северного полюса. Хотя я знала, что есть и более северные поселения, и Сэм с жаром уверял меня, что зима обязательно будет теплой и что ниже десяти градусов температура вообще никогда не опускалась, мне было не по себе. Десять по Фаренгейту, это двенадцать градусов ниже нуля по Цельсию! Я привыкла к теплу, к солнышку, привыкла начинать каждое своё утро с морского купания. А здесь по утрам – только душ и после приходится надевать на себя кучу одежды. Я получила только один плюс: мои кудри, обычно жесткие и грубые, от пресной воды сделались мягкими и послушными.

      Но уйти из порта Датч-Харбор было невозможно. «Ника» требовала капитального ремонта и очень много вложений. Из неё откачали воду и краном перенесли на берег. Когда её поднимали, она так трещала, что казалось, вот-вот развалится. Мне чудилось, что ей больно. Когда её поместили в ангар, я гладила её белые бока и плакала от жалости.

      – Хватит разводить болото, – упрекала мама, – пора работать.

      И мы работали. Прежде всего вытаскивали и разбирали уцелевшие вещи. Мои рисунки сохранились просто чудом! А вот вся папина электроника – сгорела. Да и многие вещи были испорчены огнем и водой, в том числе карты и одежда. Мои мелки и вовсе полностью растворились. От них осталось только несколько пятен на обивке дивана. Зато акварельные краски в толстеньких алюминиевых тубах – уцелели.

      Обнаружилось, что у нас совсем нет теплых вещей. То есть, конечно, были свитера, ветровки, шарфы, кроссовки, но все они были хороши только при плюсовой температуре и вряд ли сильно согрели бы нас зимой. Тут нам помогли сестры из миссионерского приюта. Узнав о нашем затруднении, они принесли кучу теплых вещей и обуви. Вещи были не новыми, но чистыми и добротными. Так я получила точно такую же зеленую куртку, как у Сэма.

      – Спасибо,

Скачать книгу