Скачать книгу
сплетение противоречащих между собою схемы и живой личности: формула, которой поработился сам художник, вносит свое мертвое и разрушительное дыхание в то, что само по себе могло бы быть жизненно и правдиво. Есть, правда, и жизнь в отношении Базарова к Феничке, есть что-то нежное и человечески хорошее в обращении его с Павлом Петровичем во время дуэли, и многое другое в этом нигилисте malgre lui
[1], по распоряжению писателя, так симпатично и светло, но всю эту привлекательность искажает не оставляющая Тургенева предвзятая мысль, что ему нельзя писать обыкновенного, не схематического героя и что Базаров непременно должен выйти нигилистом. Конечно, автор глубоко прав в том, что показал, как не выдержал Базаров своих принципов, как за свое презрение к любви и романтизму он сам оказался романтиком, страстно полюбил и даже к смертному одру своему, точно ангела смерти, позвал Одинцову, чтобы она своим поцелуем дунула на угасающую лампу его молодой жизни, – но эта победа души над теорией оказалась слишком нетрудной, потому что Базарова-теоретика, Базарова-нигилиста Тургенев не осилил и эту грань его написал фальшиво и недоказательно; такую принципиальность немудрено снести первому же веянию женских чар. Кроме того, Базаров – совсем не типичное русское явление, и это не нигилист, а скептик. Он тоже – лишний человек; есть у него, по крайней мере, много черт этой излюбленной Тургеневым фигуры. Нигилисты – лучшие из них – разрушали для будущего строения, горячо верили, а Базаров не знал, что строить, и нисколько не вдохновляла его та бодрящая и созидательная эпоха русской общественности, в которую ему пришлось жить. Он не кажется молодым. Базаров не тип, а выдумка. Вообще если Тургенев и пишет с действительности, с натуры, то – лишь на первых порах, для первых штрихов, а затем он ее бросает и уж дальше просто дедуцирует: выводит поступки героев из прежнего описания, характеры – из характеристики; это и обрекает его неправдоподобию.
