Ворота судьбы - Александр Иванович Щербаков

Скачать книгу

двора и дома, даже научилась доить корову, носить на коромысле воду, почти не култыхая ведрами, и выпекать в русской печи круглые буханки. Люди сразу заметили, какими обихоженными, обмытыми-обстиранными стали Куприян и Ванька, как засияли чистотой стекла и наличники окон, и поняли, что в дом вошла настоящая хозяйка. Всяческие пересуды насчет «Коломбины» вскоре прекратились. Неудельный Куприян зажил, как у Христа за пазухой, – сыт, пьян и нос в табаке.

      Правда, не совсем удобным вышло то, что у Акимовны оказалось слишком много родни, но тут уж деваться некуда, ибо сказано: женишься не только на жене, но и на ее родне. Хлынули в сельский дом городские сестры, братья, племянники с детьми и внуками – подышать чистым воздухом, попить парного молочка. Напасть да и только! Однако Куприян вскоре примирился с ними, особенно с братовьями и племянниками, которые пили не только парное молоко. И при том хозяина не обносили.

      Труднее переживал этот наплыв чужих людей Ванька Санин. Парнишка он был замкнутый, чувствительный, рос единственным ребенком в семье. Саня-покойница любила его «изо всей мочи». И теперь, видя эту нахальную ораву ребятни, шныряющую по чужому двору, огороду, чердакам и сеновалам, эту жующую, пьющую, орущую толпу новоявленных теток и дядек, Ванька испытывал сложное чувство неприязни к ним, вины перед памятью матери и смутной тоски, смешанной с горечью отчуждения и одиночества. Он сторонился гостей, на их назойливые вопросы отвечал нехотя и односложно, с трудом сдерживая раздражение, и при удобном случае старался убежать из дома, сославшись на какие-нибудь школьные дела.

      Акимовна видела и понимала, что происходит в душе подростка. Она была чуткой мачехой и, стараясь завоевать расположение пасынка, проявляла редкое терпение. Со временем Ванька сам заметил, что все чаще отзывается на ее ласку и доброе слово, и уже вслед отцу стал было смиряться с этим ордынским нашествием на их дом, даже раз или два, по просьбе мачехи, сводил гостивших ребятишек на пруд, купался с ними и ладил им удочки на карасей. Но все же однажды, когда дело коснулось не только его личных переживаний, но были затронуты общественные интересы, он не смог перешагнуть через то ревнивое охранительное чувство к близкому и дорогому миру, к отчей земле, которое сродни патриотическому. По крайней мере, так его понимали наши селяне.

      Как-то, на исходе жарких петровок, ясным утром воскресного дня, к дому Костылевых подвернул широколобый «ЗИЛ», кузов которого был до отказа набит весело галдящим народом. Люди сидели на подвесных скамьях рядами, как бобышки на конторских счетах, и едва машина притормозила, посыпались вместе с корзинками, заплечными торбами и гремящими ведрами на землю, хлынули во двор, стали с преувеличенной радостью обнимать и целовать Акимовну, выбежавшую навстречу, тискать руки Куприяну, тоже вышедшему из дому к гостям. Лишь Ванька Санин не участвовал в этом шумном братании города с деревней. Он стоял в стороне, у собачьей конуры, и старался успокоить Полкана, который метался на короткой

Скачать книгу