LITMIR.BIZ

      Грета с восхищением перечитала письмо, не веря, что приложила руку к этакому шедевру. Ну прямо ни дать ни взять – трактат о движении небесных светил… Я смотрела на это не так радужно, однако изложенное, как мне казалось, звучало убедительно.

      – Все. В таком виде и отнесешь. Заметила – есть на том доме почтовый ящик? Если есть, бросишь прямо туда, нет – отдай привратнику.

      – Так ведь торговец поймет, что я за ним следила!

      – Конечно, поймет… Вот и хорошо, пусть знает, что ты особа ловкая и беспринципная. Дай клей, будь добра. Спасибо, – я заклеила конверт и положила под пресс-папье с гостиничным гербом. – А то за своей хозяйкой она шпионить не стесняется, а за чужим человеком, видите ли, стыдно! Держи. Одна нога тут, другая там. Пусть Шаванн получит его уже сегодня и быстрее решает что-нибудь. Нам здесь рассиживаться не по карману…

      Гретхен выхватила из шкафа накидку и от спешки сунула руку не в тот рукав.

      – Да, мадам!

      – Вернешься – буду ждать тебя на той улице, у Биржи, отправимся ужинать.

      – А куда ужинать пойдем – к Колоннаде?

      – К Колоннаде! Нам-то как раз и надо поискать место для бедных, как ты выразилась. Будем питаться в ресторане гостиницы – так в следующем месяце опекунский совет рискует остаться без процентов. Не думаю, чтобы ему это понравилось…

      Грета выскочила из номера, и я услышала ее топот по коридору, приглушенный дорогими коврами. С балкона было видно, как она пронеслась через площадь, вспугнув стаю голубей. Я обернулась в комнату, еще раз оглядела наше временное, весьма неплохое, должна заметить, пристанище… И тут вспомнила странный взгляд, которым Шаванн обменялся с блондином, когда выписывал чек. Что-то они как будто заметили… Что-то поняли.

      Я обошла комнату, внимательно осматривая каждый уголок. Шкафы закрыты, дверь в соседнюю комнату – тоже. Все мелочи с туалетного столика убраны в несессер, на нем никаких монограмм. Я опустилась в кресло, где сидел блондин, еще раз оглядела комнату уже оттуда. Туалетный столик с зеркалом, диван, еще кресло, стол…

      Стол.

      Моя чернильница. Точнее, бабушкина. Круглая бронзовая чернильница, украшенная речным жемчугом. Бледно-розовые жемчужины были неровные и разного размера, как и положено дикому жемчугу, и удивительно сочетались с бронзовым плетением, отчего вещица выглядела одновременно и старинной, и по-дамски изящной.

      Сами жемчужины всегда казались вставленными без какого-либо рисунка, но теперь, с этого места, я вдруг увидела, что рисунок все же был, только выступал под определенным углом. Бело-розовые капли складывались в старый, вековой давности шрифт, к нашему времени уже почти вышедший из употребления и применявшийся только на официальных документах. И на бронзе чернильницы он рельефно изображал… Литеру.

      Литеру «В».