ТОП просматриваемых книг сайта:
Мы и Они. Краткий курс выживания в России. Владимир Соловьев
Читать онлайн.Название Мы и Они. Краткий курс выживания в России
Год выпуска 2011
isbn 978-5-699-49833-8
Автор произведения Владимир Соловьев
Мы ведь помним наизусть очень многое, правда, ни черта в этом не понимая. Но суть-то не в этом. Суть в удовольствии, которое мы доставляем окружающим нас. Мы же не для себя учим эти стихи, а для каких-то абстрактных людей. И только в зрелом возрасте, совсем неожиданно, эти отвлеченные, безадресные стихи действительно нам помогают, в частности, тогда, когда мы начинаем кокетничать с девушками и можем красиво так, отставив ножку и ручку, ввернуть что-нибудь из Блока. Дескать, сделаю вид, что знаю даже больше, чем одно четверостишие. И загадочно улыбаясь, прошепчу ей на ушко: «А помните вот это? А помните...» В этом особенность России. Все помнят! Но лишь одно четверостишие. И страшно боятся самим себе в этом признаться. Ну, еще бы, четверостишие ведь убедительное. Так легко-легко, по верхам, по верхам. По верхам. Если вспомнишь два четверостишия – молодец, ты уже невероятно развитой, интеллигентный и очень даже культурный человек. Честь тебе и хвала.
У нас же самый убедительный способ победить в споре, это сказать: «А вот вы! Да, вы! Ведь вы этого не читали, да? А вот вы почитайте, тогда и к разговору вернемся!» При этом такие победители глубоко уверены, что униженные побежденные никогда этого не читали и не прочтут. А если и прочтут, то все равно не осилят. В свое время я немалое количество людей огорчил убийственной фразой: «А вы можете мне сказать, как выглядит та самая книга, которую я должен прочесть?» Помнится, некоторое время назад было очень модно знать фамилию Макиавелли. Такой он был модный! Все делали так: «Да-да-да. Макиавелли. Конечно. Изумительно!» А как, говорю, выглядит книжечка? Она какая по размеру? А обложечка, позвольте осведомиться, какого у нее цвета? Возникали паузы. И все это начинало напоминать не спор, а перепалку из Ильфа и Петрова: «Отстаньте вы от меня! Знаю я, какие шакалы: в это время года они неядовиты». Такие, в форме змеи...
Итак, детство. Как ни прискорбно, в детстве мы теряем себя. Из центра вселенной и смысла ее существования постепенно превращаемся в какую-то маленькую даже не планетку, а астероид. Мы как-то вдруг отходим: сначала мы отдали лопатку, потом у нас забрали имя, и вместо него, невзирая на то, что мы очень долго его учили и с трудом произносили, выдают фамилию. И теперь, в школе, мы должны жить по фамилии. В школе к тебе обращаются только по фамилии, это нормально. К тому же ты постепенно начинаешь осознавать, что здесь, в школе, каждый, ну, по крайней мере, не хуже, чем ты. И противиться такому раскладу бессмысленно, все равно ничего не получится. Основной талант советской средней школы всегда заключался в том, с какой скоростью из умных и тонких детей производили совершенно скучных и никчемных пионеров с комсомольцами. Куда девались эти бесконечно талантливые семи-, восьми-, десятилетние дети, и откуда стали появляться все эти маленькие зурабовы пятнадцати лет? Это понять невозможно. Это что-то совершенно