LITMIR.BIZ

      Он за нас отдувался, каинов,

      Не ища в этом левой выгоды.

      А Господь, сняв с него окалину,

      На крутые пошел оргвыводы,

      И от грешной Тверской до Сокола

      Птичий гомон стих в палисадниках,

      Над лукавой Москвой зацокало

      И явились четыре всадника.

      В это время, приняв по разу, мы

      Состязались с дружком в иронии,

      А пока расслабляли разумы,

      Апокалипсис проворонили.

      Все понять не могли – живые ли?

      Даже спорили с кем-то в «Опеле»:

      То ли черти нам душу выели,

      То ли мы ее просто пропили.

      А вокруг, не ползком, так волоком,

      Не одна беда, сразу ворохом.

      Но язык прикусил Царь-колокол,

      И в Царь-пушке ни грамма пороха…

      Только мне ли бояться адского?

      Кочегарил пять лет в Капотне я,

      И в общаге жил на Вернадского —

      Тоже, та еще преисподняя!

      Тьма сгущается над подъездами,

      Буква нашей судьбы – «и-краткая».

      Не пугал бы ты, Отче, безднами,

      И без этого жизнь не сладкая.

      Может быть, и не так я верую,

      Без креста хожу под одеждою,

      Но назвал одну дочку Верою,

      А другую зову Надеждою.