LITMIR.BIZ

Скачать книгу

комиссии были уничтожены, имущество Траубенберга разграблено, и его орден Святого Георгия был найден впоследствии в «сору затоптанный».

      Сняв с генерал-майора Траубенберга и с двух лежавших возле него убитых офицеров одежду и обувь и оставив их в одних рубашках, казаки отрубили у Траубенберга два пальца, на которых были золотые кольца, и, вынув из кармана табакерку, насыпали ему табак в рот и глаза. В течение трех суток тела их оставались непохороненными, и казаки требовали, чтоб они были вывезены в степь на съедение зверям.

      «Однако ж, наконец, – доносил прапорщик Евтюгин[117], – как я из бывших там офицеров здоровый остался только один, то и дозволили мне, после бывшего смятения, в третий день похоронить, а до того лежали они покладенные на двух дровнях, как на позорище, в публичном месте, подле соборной церкви». Тела же убитых казаков старшинской руки были на третий день зарыты в поле, так как «мятежники попам хоронить их не приказали и места к погребению в городе не дали»[118].

      Только вечером казаки, обагренные кровью своих собратий, стали расходиться по домам, но в это время послышался набатный колокол, призывавший их в войсковой круг. За несколько часов до звука колокола человек двадцать казаков отправились к Дурново и, объявив ему, что атаман и некоторые старшины убиты, а прочие посажены под караул, спрашивали, прикажет ли он им выбрать себе новых правителей?

      – Делайте что хотите, – отвечал Дурново, – потому что повелевать я не силах.

      – Нет, – кричали казаки, – ты теперь остался командир, так мы без тебя выбрать не можем.

      Они говорили это от чистого сердца и уверены были, что поступают правильно: никто из них не сознавал, что вовлечен в преступление по подстрекательству нескольких лиц.

      «Все тамошние бунтовщики, – доносил Евтюгин, – не почитают того, что чрез бывшее их смятение сделали худо, а согласно все, стары и малы, говорят, что исполнили высочайшую волю, и яко бы уже третий год вооруженной рукой поступить им велено было». Естественно, что при таком взгляде на совершившееся событие казаки пришли к Дурново и спрашивали: прикажет ли он выбрать старшин. Израненный и почти без движения, Дурново, опасаясь новых насилий, принужден был сказать, что без начальников им быть невозможно.

      – Прекратите беспорядок, – добавил он, – оставьте свое смятение; если будете продолжать свою наглость, то уже не оправдаетесь тем, что все это происшествие последовало нечаянно, от того, что стали по вас стрелять.

      Зная, что Траубенберг отправил нарочного в Оренбург и просил о присылке к нему подкреплений, казаки требовали, чтобы Дурново дал идущей в городок команде предписание возвратиться в Оренбург. Опасаясь новых насилий, Дурново отвечал, чтобы казаки писали сами что хотят. Продиктовав писарю содержание ордера и заставив Дурново подписать его, казаки отправились в войсковой круг, где и выбрали себе поверенных судей: Василия Трифонова (он же Прозор), Андрея Лабзенева, Терентия Сенгилевцева, сотников и прочих чинов.

      Два

Скачать книгу