LITMIR.BIZ

      Дипломаты-очевидцы докладывали, что Ротшильды выглядят встревоженными, что вполне понятно. Их санкт-петербургский корреспондент в июне 1853 г. успокаивал их, что войны не будет, и они ему поверили. 27 сентября, когда министр иностранных дел Великобритании Кларендон виделся с Лайонелом – вскоре после того, как стало известно о приказе адмиралу Дандасу войти в проливы, – он сказал, что «не припомнит такого дня» в Сити. В январе 1854 г., когда флоты западных стран наконец вошли в Черное море, Хюбнер нашел Джеймса «совершенно деморализованным». Такое же впечатление создавал и Амшель. В феврале 1854 г., узнав об отзыве посла России в Париже, Бисмарк «задумался, кого можно больше всего напугать в связи с этим. Мой взгляд упал на [Амшеля] Ротшильда. Он побелел как мел, когда я дал ему прочесть новость. Его первыми словами были: «Если бы я только знал об этом сегодня утром!» – а вторыми: «Не сделаете ли завтра со мной маленькое дельце?» Я дружелюбно поблагодарил его, отказался от предложения и оставил его в возбужденных раздумьях». Джон Брайт, один из самых шумных противников войны в Лондоне, 31 марта услышал мрачное замечание Лайонела о том, что «страна, у которой долг на 800 миллиардов фунтов, должна хорошенько подумать, прежде чем ввязываться еще в одну войну».

      Однако Крымская война совсем не ослабила положения Ротшильдов, как раз наоборот: она решительно восстановила господство домов Ротшильдов в области государственных финансов. Более того, стало ясно, что Ротшильды в течение многих лет преувеличивали финансовые опасности войны. На самом деле войны – особенно короткие войны того сорта, который характеризовал период с 1854 до 1871 г., – создавали финансовые возможности, которыми особенно успешно пользовались Ротшильды, благодаря их четкой многонациональной структуре. Военные расходы выросли даже у тех стран, которые не принимали непосредственного участия в военных действиях, превысив уровень доходов от налогообложения (см. табл. 2 б). Поэтому война вынудила все заинтересованные стороны – даже бережливую Великобританию – обратиться на рынок облигаций. И тут традиционного господства Ротшильдов не мог оспорить никто, как ни старались их конкуренты, включая «Креди мобилье».

      Конечно, им облегчило жизнь то, что старым соперникам Бэрингам не повезло быть банкирами проигравшей стороны. В 1850 г. Ротшильды сочли за неудачу то, что правительство России разместило новый заем на 5,5 млн ф. ст. в банке Бэрингов. Подписка на заем прошла со значительным превышением; облигации торговались с 2 %-ной премией, а Джошуа Бейтс и Томас Бэринг получили комиссию в размере 105 тысяч ф. ст.[36] Но через два года, после ухудшения дипломатических отношений с Россией, Бэринги оказались в уязвимом

Скачать книгу