Судьба благоволит волящему. Святослав Бэлза - Отсутствует

Скачать книгу

итальянский граф Эрколе Маттиоли, в пользу которого существуют весомые доводы, включая пометку о смерти в регистрационной книге Бастилии, содержавшую, как можно полагать при желании, искаженное написание его фамилии. Коварный мантуанец дерзнул поставить короля Франции в весьма неловкое положение, обманув его доверие и разгласив содержание конфиденциальных переговоров.

      К моменту, когда Маттиоли пополнил собой контингент государственных преступников, содержавшихся в Пинероле, там давно уже находился Николя Фуке. Некогда всесильный министр финансов, Фуке изрядно досадил Людовику XIV, за что и отправился в пожизненное заключение. До последнего времени полагали, что он угас в Пинероле в 1680 году. Но вот недавно один французский журналист выступил с сенсационным заявлением: по его мнению, вместо Фуке был погребен кто-то другой, а экс-министр влачил дальше бренное существование, превратившись в Железную Маску.

      Теперь настало время ввести очередной персонаж этой «трагедии масок», в которой многократно произносилось заветное «Маска, я тебя знаю», но каждый раз аргументация оказывалась явно недостаточной. Того, о ком пойдет речь, звали Эсташ Доже (впрочем, нет никакой уверенности, что таково его настоящее имя). Он был посвящен, несомненно, в какие-то важные секреты, ибо поначалу его содержали в Пинероле строго изолированно. Позже ему были дозволены контакты с Фуке. Исследователи не раз пробовали «примерить» Железную Маску на Доже, но пока безрезультатно. А посему не приходится удивляться, что при попытке возведения Фуке в ранг Железной Маски сама собой напросилась мысль отвести для бедняги Доже роль трупа, который захоронили под именем проштрафившегося министра.

      Железной Маски не коснулась ржавчина забвения. Все новые и новые усилия прилагаются для раскрытия дразнящей тайны. Век электроники призвал на помощь даже компьютеры. Но те, кто пожелал навсегда заменить живое лицо равнодушной маской, были мастерами своего дела. И сегодня мы не намного ближе к решению задачи «с одним неизвестным», чем во времена Пушкина.

      Ах, правда ли, Сальери?.

      Моцарт

      …Ах, правда ли, Сальери,

      Что Бомарше кого-то отравил?

      …………………..

      Сальери…ужель он прав,

      И я не гений? Гений и злодейство

      Две вещи несовместные. Неправда:

      А Бонаротти? Или это сказка

      Тупой, бессмысленной толпы – и не был

      Убийцею создатель Ватикана?

      Одно время Пушкин намеревался назвать пьесу «Моцарт и Сальери» иначе – «Зависть», но довольно быстро отказался от такого замысла. Этот драматургический шедевр, потрясающий глубиной и предельной конденсированностью психологических характеристик, – не просто «трагедия зависти»: философская проблематика здесь гораздо шире. Для постижения морально-этической концепции «Моцарта и Сальери» немаловажное значение приобретают использованные Пушкиным две легенды об убийствах,

Скачать книгу