LITMIR.BIZ

      Пока не сдох, даждь женщин и вина

      (меня изобретатель, будь доволен),

      Не надеюсь, что ты тихий омут

      ведь исполняю скользкий ковенант[4],

      хотя ты выполняешь боковое.

      но хочу тебя у тебя дома,

      Пока могу, где стаут и друзья?

      (ты выполняешь пакт наполовину

      дамы дома вкусней от нас стонут.

      и выдаёшь лавинное нельзя,

      которое в происходящем – львиное).

      Ковенант заключают подонки.

      А в неизжитом захолустье

      хорошее не изживают

      и поливают в цвет шафрана

      вечноцветущий кустик грусти.

      А в незапамятных столицах

      неконцентрированность судят,

      не понимают сути сути

      и путают соль и солидность.

      А где – на практике не важно;

      индикативный показатель

      анфаса то – что видно сзади.

      На чьём ни быть, а всё на вашем.

      Картины на стенах (кому-то экзотика),

      и лязгают ходики,

      и сломанность зонтика.

      А жуткая смесь молока с мёдом с пенками,

      а ведь думалось, что пора.

      Да и бегали.

      Но всё-таки здесь,

      возвращаемость, всё-таки.

      И больно, и острое даже не в сотый раз.

      Не хотелось бы знать, как – не вспомнить, что мать не серчала

      на носки, аккуратно задвинутые под кровать,

      и дурную привычку тупых голубей ворковать,

      и негордое, не приспособившееся – быть – счастье.

      Не хотелось бы знать, почему уходить не решался

      [всё равно ведь пришлось, так что точно теперь всё равно],

      параноиком быть – помнить прошлого взгляд вороной,

      возвращаясь оттуда, куда много лет возвращался.

      А если калачиком,

      плед,

      потихонечку;

      миры сопрягаются очень по-разному,