Мой Эдем. Стихи и проза последних лет - Артур Аршакуни

Скачать книгу

естественном храме,

      Что с течением лет так же юн, так же щедр и та же прекрасен,

      Как собор в день постройки в так называемом Риме.

      Где молитва – рыданье вотще взалкавшего сердца.

      Здесь не нужен псалтирь, бесполезен ваш требник,

      Как видения сладострастных дев не волнуют столетнего старца,

      Чья перепонка настроена лишь на глас, лишь на трубный.

      Как трепещет в ожидании кары отъявленный грешник,

      Боясь до икоты обнаружить себя живым, но распятым,

      Не ведая, что уже множество лет продолжается суд страшный,

      И крючками дано его мозг извлекли через нос парасхиты.

      Темнеет уже. Я иду.

      Шагом усталым, как после парада.

      Этот компас во мне.

      Вместе с компасом мы идем, улыбаясь.

      Родила меня мать.

      Сотворил не отец, а сказалась природа.

      Я иду,

      и передо мной, за горизонт уходя, дивный храм голубеет.

Ноябрь

      Анне

      Ранним утром осенним, студеным

      Подойди к ледяному окошку.

      Крепко спят обитатели дома,

      Человеки, собаки и кошки.

      И тихонько, с иронией прежней

      Спой про то, что давно отзвучало,

      Про безумное время свершений

      И свержений богов с пьедестала.

      Посвежело под утро до дрожи.

      Взять бы шаль, да в окошке так звонко

      В синем платьице в белый горошек

      Заливается смехом девчонка!

      Посмотри на изменчивый облик

      И посмейся беззвучно, посмейся!

      Смех – отличное средство от боли,

      Лишь когда в одиночку, не вместе.

      А когда перестанешь смеяться,

      Стань опять озабоченно-строгой.

      Пятьдесят – это так же, как двадцать?

      Шестьдесят – как пятнадцать, ей-богу…

Октябрь, 19—20.

      Камень

      A. Z

      Там, где частит кардиограмма

      Шоссе сквозь штрих-пунктиры просек,

      Лежит некрупный плоский камень,

      В асфальт с годами крепко вросший.

      Под ним изъязвлена порода.

      В ней влажный мрак и тихий шорох.

      Там род невиданных уродов,

      Слепых, членистоногих, голых.

      Природы равнодушной мена,

      Они пугливы и неспешны.

      Тот камень – вся их ойкумена,

      Вне ойкумены – ад кромешный.

      Там смерть с бензиновой одышкой

      Исправно собирает жатву.

      Их цель – забиться глубже, ниже

      Под гнет той каменной державы.

      И только ночью лунной жаба,

      Забравшись к ним на камень плоский,

      Поет фальшиво-величаво

      Псалом «В болотах вавилонских».

30 ноября.

      Апрель

      Апрель! Апрель! И солнца круг

      Со мной играет в салочки.

      Я берегом топчу икру

      Нездешнюю, русалочью.

      А это галька в пузырях

      Замерзла

Скачать книгу