Скачать книгу

я отсюда уеду, они неминуемо узнают. Ну, ты приедешь, и мы всё это разберем, обсудим. Ты моя хорошая, умная, единственная. А я, Шурочка, спокоен, ты не думай, что я особенно тревожусь. В особенности сейчас, как сообщил тебе, так и чувствую себя совсем спокойным, как ребенок, сообщивший матери о том, что животик болит, и твердо верящий, что теперь всё пойдет хорошо.

      Левитский и Покровский с двумя сестрами вчера утром поехали во Львов погулять, пока нет больных. Мы тут совсем одиноки: П. П., аптекарь, я, старшая сестра (лежит в постели, расстройство желудка) и младшая сестра, примкнувшая к нам в Воронеже. Я читаю газеты и письма, жду их с нетерпением, читаю с жадностью. Вот и всё мое занятие пока.

      Госпиталь опять устроился, к субботе, должно быть, будут больные. Наш госпиталь будет принимать, как нам сообщают, главным образом хирургических больных и немного терапевтических. Будет, будет! Всё нам обещают, а мы всё ничего не делаем. Как всё это безалаберно! Эпизод с нашим назначением в Подволочиск мелькнул, как метеор, и опять забывается уже. А счастье было так близко, так возможно!.. Ну, Шурочка, не огорчайся моим письмом, не волнуйся. Будь спокойна,

      как твой Ежка*.

      Получил сегодня открытку от Зайцева, всё еще торчит в Воронеже.

      * Далее приписка на полях письма.

      18.

      Волочиск, 31-го октября 1914 г.

      Милая, дорогая Шурочка, хорошая моя женочка. Вот прошел и еще один день, такой однообразный, бездеятельный. И я опять тебе пишу, беседую с тобой, моей милой. Получил твое письмо от 27/Х, где ты ничего не пишешь о своем приезде. Поскорей бы пришел этот момент, когда моя Шурочка опять будет со мной! Отпустят ли тебя? Ты только, пожалуйста, не расставайся с Морозовской б[ольни]цей окончательно, не доводи до этого. Я тебя опять прошу убедительно, иначе ты меня сильно огорчишь. Если не отпустят сейчас, то Бог с ними, удастся в другой раз. А как хорошо бы!

      Я тут уж распускаю слух, что жинка моя ко мне, вероятно, приедет в середине ноября на недельку. Мне сочувствуют вполне. Я бы тебе показал, как мы здесь живем. Ты имела бы представление об условиях, нас окружающих. Поехали бы в Подволочиск, за границу! Увидала бы своими глазами, как там в августе хозяйничали казаки, почувствовала бы слегка веяние войны на месте действия. Правда, здесь разнообразия немного, но я думаю, мы в этом разнообразии вместе с тобой нуждаться не будем, нам ведь скучно не будет. К тому времени я поправлюсь, и всё будет хорошо. Ведь так, Шурочка?

      А пока я сижу и бездельничаю. Лежал, читал газеты и письма, перебирал вещи, присланные из Риги. Чего-чего только там нет! П, елый колониальный и мануфактурный магазин! Тут и бисквиты, и пастила разных фабрик, и какао, и шоколад в неимоверных количествах, тут и арагац, и мыло, и консервы (тушеное мясо, жареная курица и т. д.!), и супы сушеные (цветная капуста, раковый!). Это по съедобной части, кроме, конечно, арагаца и мыла.

      Затем идут шерстяные товары. Тут и шерстяная вязаная фуфайка, и шерстяные чулки, и Jager’овское белье[148], и перчатки. Имеются

Скачать книгу


<p>148</p>

Изделия под маркой «Jager» выпускались в Англии с 1882 г., особенно славилось высококачественное шерстяное нижнее белье. Бренд сохранился до нашего времени.